«Никаких танков и Вооруженных сил РФ на территории НАТО не будет» - «Финансы»

Сергей Лавров — о ситуации в Сирии и на Украине, отношениях с НАТО и будущем российского футбола Глава МИД РФ Сергей Лавров свое последнее в 2015 году интервью дал телеканалу «Звезда». В беседе с журналистами он рассказал о ситуации в Сирии и на Украине, раскритиковал новых членов НАТО и похвалил своего американского коллегу Джона Керри, ответил на вопрос, есть ли у российской сборной по футболу шансы в 2016 и 2018 годах, и наконец, вспомнил свой самый необычный Новый год. Интервью Сергея Лаврова телеканалу «Звезда» вышло в эфир 30 декабря. «Финансы и Банки» приводит самые интересные цитаты из беседы главы российской дипломатии с журналистами. Об итогах 2015 года «Если брать экономику, то она оставляет желать лучшего,— она продолжает “сжиматься” по сравнению с 2014 годом». «Если мерить наши ощущения от этого года внешнеполитическим аршином, то завершился тяжелейший и важнейший процесс химической демилитаризации Сирии». «Помимо решения проблемы сирийского химического оружия урегулирована одна из серьезнейших проблем, которая последние десятилетия тревожила и нагнетала напряженность в международных отношениях,— иранская ядерная программа». «К серьезным достижениям года я отнес бы минские соглашения по Украине, которые были достигнуты в результате многочасового марафона с участием глав государств». О ситуации на Украине «Важно сейчас не допускать попыток ревизии минских соглашений. А мы такие попытки наблюдаем. Нам начинают говорить, что у президента Украины Петра Порошенко возникли сложности внутриполитического характера, поэтому он не может выполнить все до конца, и предлагают не воспринимать “минский язык” слишком буквально. А как не воспринимать его буквально, если там написано, что в конституции на постоянной основе должна быть децентрализация. Это означает право на пользование русским языком на территории Донбасса, на особые экономические связи с Россией, право участвовать в назначении прокуроров, судей, иметь свои органы правопорядка, включая народную милицию, и еще целый ряд вещей». «На днях я прочитал в новостях, что мой украинский коллега Павел Климкин где-то сказал, что закон об особом статусе вступит в силу только после проведения выборов на Донбассе, которые Киев хочет провести так, как он хочет, хотя в минских соглашениях написано, что он должен согласовать модальности проведения выборов с Донбассом, чего они не делают. Введение закона об особом статусе в минских соглашениях никаким образом не обусловлено проведением выборов, это две разные темы. Если уж говорить о логике, то логика закона об особом статусе не в том, чтобы дождаться выборов, а затем легитимная власть, как сказал Павел Климкин, будет возвращать Донбасс в правовое поле Украины, а в том, чтобы закон был у этой территории, чтобы опять не был “закатан катком” в те правила, которые существуют для остальных регионов. Киев обязался дать им специальный статус. Поэтому этот закон лучше и логичнее принять до проведения выборов, потому что, если ты избираешь депутатов местных советов, тебе хочется знать, какими правами эти депутаты будут обладать. Закон эти права излагает. Если он еще не принят, то голосующий будет в раздумьях: какие права будут у депутата, которому я хочу поручить руководить конкретным районом? Так что логика как раз обратная». О противоречивых высказываниях европейских политиков и дипломатов «Иногда то, что они произносят с трибуны, противоречит тому, что они говорят мне один на один, когда их никто не слышит. Поодиночке подавляющее большинство членов Евросоюза мне говорит те вещи, которые я считаю разумными: ошибка идти на конфронтацию с Россией из-за Украины, оказавшейся жертвой политики Евросоюза, который пытался поставить ее перед этим выбором. Все они говорят, что сейчас немного все успокоится, надо выполнять минские соглашения, и тогда мы вернемся к нормальному взаимодействию, стратегическому партнерству. Когда они все вместе собираются и говорят с трибуны, то они не могут этого произнести. Недавно состоялось мероприятие, на котором настояли итальянцы, его целью было не просто стыдливо, глядя в пол, молча продлить санкции на полгода, а поговорить и посмотреть друг другу в глаза. Это такой маленький пример исключения из правил. Я не знаю, это, наверное, какая-то круговая порука, у них там принцип солидарности». О фобиях новых членов НАТО «Уверен, что все понимают, что никаких танков и Вооруженных сил Российской Федерации на территории НАТО не будет, никто об этом даже не помышляет. Они это прекрасно знают. Это хороший повод использовать младонатовцев, которые, не знаю почему, заряжены русофобией. Когда они вступали в НАТО, американцы уговаривали нас не поднимать шум: мол, они очень боятся еще с той исторической эпохи, когда вошли в состав СССР “не совсем по своей воле”, у них фобии. Нам говорили, что когда их примут в свой Североатлантический альянс, то они успокоятся. Они не успокоились. Сейчас, став членами НАТО, они ведут себя совершенно по-другому: они, наоборот, используют это членство, чтобы “наскакивать” на нас и атаковать в своей постоянной риторике». О давлении США на Евросоюз «Наверное, американцам (и это не критика, а просто объективный факт) не хочется, чтобы “поднимались” конкуренты. Конкурентами для них являются Китай в экономике, Российская Федерация в военном деле (теперь в этом тоже можно не сомневаться, если у кого-то и были такие сомнения) и во внешней политике, Евросоюз, конечно, тоже конкурент. Не зря же, когда в Евросоюзе (у Германии, Франции и, по-моему, Италии) появились робкие идеи создать свои вооруженные силы в Евросоюзе, эту дискуссию очень быстро свернули, и им объяснили, что это не нужно, так как есть НАТО. А в НАТО верховный главнокомандующий всегда американский генерал. Наверное, их можно понять — американцам хочется, чтобы Европа “не отбивалась от рук”». О госсекретаре США Джоне Керри «Госсекретарь США — опытнейший политик, он долго работал в Сенате США, не один десяток лет возглавлял в Сенате Комитет по международным делам, тогда я с ним и познакомился. Он, конечно, один из наиболее умудренных опытом и практической деятельностью политиков с международной точки зрения. Он понимает, что происходит. Порой у нас бывают прогулки вдвоем, когда мы проводим где-то свои встречи. Но на практические действия Вашингтона влияет целый ряд факторов, один из которых — география. Они считают, что они отгородились: сверху у них Канада — практически союзник, снизу — Мексика и океан». «Второй фактор, который тоже не помогает делу, заключается в американском осознании себя как исключительной нации». «Еще один момент, который влияет на их практические действия, независимо от того, насколько глубок и правилен их анализ современной ситуации,— это, конечно, их электоральные циклы. Когда речь идет о стране, которая имеет самую мощную военную силу, экономику и самое мощное влияние в мире и в ней раз в два года проходят политические выборы, то очень часто случается так, что важнейшие мировые проблемы становятся заложниками электоральных соображений действующей власти в США, которая думает о том, как им сделать так, чтобы их ход на внешней арене был бы “в тему” и набрал дополнительные очки для кандидатов их партии». О сирийском урегулировании «Выход есть. Выход зафиксирован в последней резолюции СБ ООН. Я смотрю наши ток-шоу, где многие принимают все это очень близко к сердцу. Говорят, что это не сработает, потому что в резолюции нет конкретных договоренностей о террористах, о том, кто будет представлять делегацию оппозиции. Тем не менее эта резолюция четко дает двойной сигнал. Во-первых, мы хотим, чтобы политический процесс начался в январе. Во-вторых, чтобы ООН подобрала делегацию, опираясь не только на какую-то одну оппозиционную группу, а на результаты и состав участников всех встреч, которые состоялись за последние 1,5–2 года. Из них упомянуты московские встречи, встречи в Каире и недавние встречи в Эр-Рияде. Также четко оговорено, что террористам за столом переговоров не должно быть места, а у нас в отношении некоторых из участников последнего раунда встреч есть вопросы, поскольку они представляют две группировки, которых мы считаем террористами. «Джейш аль-Ислам» регулярно бомбит жилые кварталы Дамаска — именно они минометным обстрелом задевали наше посольство. Вторая — «Ахрар аш-Шам», прямо произрастающая из «Аль-Каиды», которая запрещена СБ ООН, поэтому она и так должна быть запрещена. Но у сирийской эпопеи все равно есть шанс на основе этой резолюции, которая, конечно же, должна уточняться». О шансах российской сборной на чемпионатах по футболу в 2016 и 2018 годах «Болельщик всегда живет надеждами. Если меня в качестве министра иностранных дел спрашивают, есть ли надежды на урегулирование какого-то кризиса, я сразу отвечаю, что надежды — не наша профессия. Наша профессия — работать и добиваться того, чтобы были реализованы те задачи, которые поставлены руководством страны. В случае с футболом, особенно с нашей сборной, я всегда надеюсь. Надеюсь, что наша сборная понимает ту ответственность, которая на них сейчас ложится. Страна ждет этого чемпионата, ждут даже те, кто особенно не интересуется футболом, хотя таких немного. Все без исключения испытывают какое-то чувство гордости после сочинской Олимпиады, которая была признана (не нами, а всеми теми, кто что-то знает в этой жизни) лучшей Олимпиадой всех времен. Конечно, нам хочется эту марку держать и сделать не менее впечатляющий футбольный чемпионат. А украшением всего этого должна стать игра нашей сборной». О своем самом необычном Новом годе «Самый необычный Новый год был как-то в институтские годы — просто в лесу, в палатке с костром. Мы очень часто ходили в походы. Летом, когда учился в МГИМО, каждый год ездил в стройотряды, а в зимние каникулы ходили в походы в Архангельской губернии, на Кольском полуострове, в Карелии. Один из походов пришелся как раз на Новый год. У нас была палатка с внутренней подвесной печкой. Было холодно, но весело». Елена Черненко