Бизнес в кризис остался один на один с собой - Шаханова - «Финансы»

2015 год не дал серьезных предпосылок тому, чтобы бизнес развивался. На протяжении 2015 года не раз сообщалось о снижении экспорта Казахстана во многие страны мира, в том числе в рамках Евразийского экономического союза. В 2016 году отечественные компании будут работать в условиях Всемирной торговой организации (ВТО). Каким оказался прошлый год для экспортеров Казахстана и каким будет текущий, в интервью LS рассказала управляющий директор национального агентства по экспорту и инвестициям Kaznex Invest Газиза Шаханова. - Газиза Ганиевна, как вы охарактеризовали бы 2015 год в деятельности экспортеров Казахстана? Получили ли данные компании развитие? - Я думаю, что 2015 год не дал серьезных предпосылок тому, чтобы бизнес развивался. Возможно, сырьевики после августовской девальвации получили короткую передышку и отыгрались. Но эффект оказался кратковременным, цены на сырье продолжают падать. А вот остальной отечественный бизнес, не имевший отношения к продаже недр, по большей части, пострадал - были заморожены проекты, инвестиции, стройка, покупка оборудования. Об экспорте не может идти речи, если тяжело производить и сбывать внутри страны. В 2015 году, я думаю, бизнес интуитивно простился с иллюзиями насчет патронатной роли государства. На мой взгляд, госаппарат почти весь год «прокрастинировал», непозволительно дистанцируясь и отмалчиваясь, когда нужно было проявлять хотя бы условную открытость перед бизнесом, как в случае с корректировками тенге, подменяя реальное решение проблем экономики работой над рейтингами, «чемпионами», заменами одного налога на другой. Или выдавая в качестве срочных мер поддержки стандартный набор действий любого разумного правительства, имевших для бизнеса еще позавчерашнюю востребованность, как понижающие коэффициенты или долгосрочные контракты. Тихо пришло осознание того, что круг доверия невероятно сузился. Бизнес в кризис, по большому счету, остался один на один и во многом отвечает и за себя, и за системные недоработки государства. Конечно, все понимают, что есть объективные внешние факторы, но никто не мешал предвидеть «сырьевой штиль». Почему-то государственной машине с огромной командой стратегов и прогнозистов комфортно строить жизнь общества по принципу «стимул-реакция», рассчитывая при каждом аварийном случае на помощь со стороны общества. И, если серьезно, роспуском парламента и антикризисным планом особо делу не поможешь. - Ваши слова подтверждаются цифрами. Данные свидетельствуют о том, что объемы экспорта сокращаются. В чем вы видите причину такого снижения? - Экспорт уменьшился и показал падение почти на 43% - c $74,2 млрд за 11 месяцев 2014 года до $42,7 млрд за 11 месяцев 2015 года. Преимущественно он просел за счет минеральных продуктов (с $59,9 млрд до $30,1 млрд), металлов (c $6,2 млрд до $5,5 млрд). Свой вклад внесли и реэкспортные товары - телефонные аппараты, буксиры, суда-толкачи, вычислительные машины, морские суда, летательные аппараты. Их вывоз с территории Казахстана существенно сократился. Это значит, что уже в 2015 году торговым компаниям пришлось пересматривать схемы из-за предвкушения изъятий из Единого таможенного тарифа ЕАЭС в связи с вступлением Казахстана в ВТО. Либо временный вывоз судов, либо самолетов из Казахстана за рубеж с целью ремонта приостановился. Незначительно вырос вывоз традиционно сильной экспортной группы Казахстана - продуктов животного и растительного происхождения, готовых продовольственных товаров (с $2,4 млрд до $2,5 млрд). Также есть небольшой рост экспорта кожевенного сырья (с $24,7 млн до $30,7 млн) и обуви (с $22 млн до $77,9 млн). Но, последняя позиция, скорее всего, реэкспорт. Учитывая, как начинается 2016 год, я думаю, что экспорт не превысит $41-43 млрд. - 2015 год стал первым годом работы Евразийского экономического союза. Могли бы вы подвести итоги деятельности данного объединения в прошлом году? Какие преимущества Казахстан получил от данного союза? - Я думаю, что априори ЕАЭС создавался не для того, чтобы казахстанский бизнес оставался в выигрыше или проигрыше. Это политический проект. Видимо, на тот момент нужно было находиться в связке с другими. На мой взгляд, сама по себе идея с запуском ЕАЭС именно в 2015 году искусственно форсировалась. Все, что форсируется или насаждается, со временем, как правило, затухает. Во-первых, основной недоработкой этого проекта было то, что в изначально подразумевавшейся свободной торговле в рамках ЕАЭС оставили очень много исключений, тем самым обесцветив сам облик проекта и в очередной раз обозначив бронированные границы национальных интересов. Во-вторых, уже в 2013 году статистика тогдашнего Таможенного союза не демонстрировала особых выгод для казахстанского бизнеса. Хотя условия для беспошлинной торговли на тот момент были созданы. В-третьих, с 2015 года Россия стала прямым участником геополитических и политических событий, имевших негативные последствия в виде экономических санкций, косвенно затронувших и казахстанские компании, ввозивших товары из Украины, Турции, стран Европы через территорию России. Когда нет обещанной равноценной торговли, в обществе остаются только опасения и вопросы. К примеру, все понимают, что Россия определяет внешнюю политику ЕАЭС. Но такие вещи даже не пытаются маскировать. К примеру, почему о приоритетности зон свободной торговли ЕАЭС с третьими странами всему миру заявляют не чиновники от наднационального органа-комиссии ЕАЭС, а российские члены правительства. К примеру, как в случае с Вьетнамом и Гонконгом. О какой евразийской промышленной кооперации твердят ЕАЭС-овские чиновники, если самым естественным образом предприятия конкурируют друг с другом, а в приказавшем долго жить едином рынке госзакупок по-прежнему остаются национальные изъятия, ограничивающие доступ товаров на рынки друг друга? Наверное, центру время от времени следовало бы сверять часы с периферией, чтобы как минимум жить в одной реальности. По статистике ЕАЭС можно привести данные за 11 месяцев 2015 года. Экспорт Казахстана в ЕАЭС - более $4,5 млрд. Это около 10% от общего экспорта Казахстана. В Россию уходит товаров более чем на $4 млрд, в Кыргызстан - на $472 млн, в Беларусь - на $46 млн, в Армению - на $675 тыс. Импорт в Казахстан из ЕАЭС - более $10 млрд. Из России импортируются товары более чем на $9,4 млрд, из Беларуси - $446 млн, из Кыргызстана - на $172 млн, из Армении - на $3,4 млн. - Что касается стран, не входящих в данный союз, какие интересные направления для экспортеров вы могли бы назвать? - Из наиболее интересных экспортных направлений, на мой взгляд, являются Иран, Туркменистан, страны Персидского залива в связи с открытием нового железнодорожного направления Туркменистан-Иран и снятием американских санкций в отношении Ирана. По-прежнему сложным, но одновременно интересным для входа является рынок Китая. Казахстанские производители меда, молочной, масложировой продукции и мяса ищут варианты поставок животноводческой продукции на китайский рынок. Очень рассчитываем на то, что Всемирная торговая организация (ВТО) снимет сложность входа на этот рынок. С декабря 2015 года большой интерес к сотрудничеству проявляют российские компании. К примеру, торговые дома Москвы и Подмосковья заинтересованы в казахстанских продуктах питания. Это макароны, бакалея, конфеты, колбасы, сыры, мясо курицы. Некоторые торговые компании интересуются исконно национальными продуктами питания - бараниной, кониной, кумысом, шубатом. Есть запросы по поставкам гранатов и лимонов. Но, к сожалению, это не наше сравнительное преимущество. - Вы упомянули ВТО. Недавно пункты договора о присоединении Казахстана к данной организации вступили в силу. Что по-вашему нужно ожидать от вступления страны в ВТО? - Может, я ошибаюсь, но я не увидела широкого освещения темы ВТО для бизнесменов, в том числе и экспортеров. Хотя прошло больше трех месяцев с момента ратификации соглашения. Что я ожидаю для экспортеров в ВТО в 2016 году? Знаете, я больше переживаю не за экспортеров, а за казахстанские госорганы, которые перед авторитетом сильных мира сего, представленных в ВТО, могут заранее отречься от действующих или потенциальных мер господдержки бизнеса, которые можно и нужно сохранять. Последние события в мировой экономике ярко демонстрируют примеры того, что при любой погоде умные правительства руководствуются своими национальными интересами (бизнеса) и ни в коем случае не ставят принципы ВТО в качестве главной догмы экономической политики. Все-таки ВТО - это не повод впихивать становящуюся на ноги национальную промышленность в бутылку узких возможностей, чтобы просто нравиться большим соседям. Такой подход - близорук, поверхностен и слаб. Образно - это правила международной торговли, которые предписывают честно торговать и прозрачно поддерживать бизнес. Но не более. А, учитывая, что за последние лет 30-40 международная торговли стала чрезмерно политизированной, нарушения правил сами по себе вошли в правила. Что касается поддержки экспортеров, то мы тоже были вынуждены привести правила господдержки в соответствие с требованиями ВТО. Больше нельзя увязывать поддержку с понятиями «экспортный контракт», «внешние рынки», «экспортер». - И все же, что государству необходимо предпринимать для поддержки наших экспортеров? Что, в частности, сможет сделать агентство Kaznex Invest? - К сожалению, Kaznex Invest напрямую не имеет прямых рычагов влияния, поскольку ситуация с экспортом - это уже следствие того, насколько успешна изнутри экономика, промышленность, торговля. А на внешнем рынке конкурирует уже сам производитель с максимальным уровнем качества, которое он может обеспечить. А все остальное - поиск покупателей, возмещение затрат, защита интересов экспортеров - это мы делаем. Экспортеры - это же не отдельный подвид бизнеса. Это те же производители, которые по тем или иным причинам делают экспортные поставки. К примеру, когда есть излишек производства или хороший спрос за рубежом. Экспорт невозможен без реального доступа к кредитам, нормальным производственным тарифам, возможностям сбыта внутри страны. Безусловно,