Краткая история пенсионной системы в России. Часть 2 Шестипроцентный взнос на накопительную пенсию был введен при императоре Александре II в ответ на кризис бюджета. Но жить российским пенсионерам если и стало веселее, то ненамного. Вскоре после революции их накопления были реквизированы декретом Совнаркома за подписью Владимира Ульянова (Ленина). СЕРГЕЙ СЕЛЕЕВ В Российской Империи XIX — начала XX века пенсионное обеспечение охватывало незначительную долю населения — военных и морских чинов, госслужащих и небольшую часть рабочих казенных предприятий. Большинству населения страны — рабочим частных предприятий и крестьянам — социальное и пенсионное обеспечение было не положено по сословному статусу. Но с теми, кому повезло больше, власти империи непрерывно экспериментировали: пенсионное дело переживало реформу за реформой. Николай I: реформы коренные, но безуспешные К началу царствования Николая I назрела необходимость коренной пенсионной реформы. Уставом о пенсиях и единовременных пособиях государственным служащим, введенным в действие с 1 января 1828 года, определялись три принципиальные позиции пенсионного обеспечения. Во-первых, выплата пенсий переходила в ведение Государственного казначейства. Ему передавались все пенсионные капиталы и накопленные по ним доходы. Фактически это был аналог современного пенсионного фонда. Во-вторых, сумма пенсии определялась не по выплачиваемому жалованью, а по разряду последней должности. В-третьих, пенсионное обеспечение гарантировалось вдовам и сиротам гражданских служащих. Упорядочение пенсионной сферы не привело к значительному снижению дефицита пенсионного фонда, тогда как государственный долг увеличивался. Началась дискуссия относительно очередной пенсионной реформы. В Устав о пенсиях предполагалось ввести проверку нуждаемости пенсионеров, а также отменить отраслевые надбавки. Но главное, следовало решить вопрос — считать пенсию наградой за верную службу или милостью. В ноябре 1853 года в устав были внесены коррективы: максимальная пенсия предоставлялась при выслуге в 35 лет, отменялось право на пенсию при меньшей выслуге во всех ведомствах, кроме горного и таможенного, единовременные пособия семьям умерших выплачивались, только если пенсия не была назначена. Однако и этот устав не устранял проблему несбалансированности доходов и расходов в части пенсионного обеспечения. Накопительные пенсии Александра II Если в 1828 году один пенсионер приходился на 4,5 служащего, то в 1868 году — уже на одного. Страна столкнулась с одной из самых серьезных проблем пенсионной системы — тяжелым финансовым бременем, когда пенсионные выплаты формируются за счет доходов работающих. В качестве спасательного круга было предложено введение накопительной части пенсии. Появились учреждения двух типов: сберегательные кассы, которые аккумулировали взносы, а затем вместе с процентами возвращали их вкладчикам, а также пенсионные кассы, выплачивавшие участникам ренту, определяемую уставом кассы. Пенсионные кассы, в свою очередь, были двух видов — эмеритальные и страховые. Прежде всего Александр II стремился с помощью эмеритальных касс снять бремя государственного пенсионного обеспечения для военнослужащих: "А чтобы благодетельная мера учреждения эмеритуры могла быть распространена на всех служащих в военном ведомстве, без всякого уменьшения настоящего их содержания, Мы назначили необходимую сумму для обращения в эмеритальную кассу в виде прибавки шести процентов к тем окладам содержания, которые не увеличены на основании сего Указа". Кроме того, император внес в эмеритальную кассу "военно-сухопутного ведомства" колоссальные для середины XIX века денежные средства — 7,5 млн руб. "И в дополнение к этому приказал Государственному казначейству гарантированно выплачивать за пользование капиталом кассы не менее 4% годовых и строго следить за сохранностью средств. А в последующие годы он находил все новые источники для пополнения эмеритальной кассы, так что за пять лет ее капитал вырос почти вдвое",— указывает историк Ирина Скаридова. Эмеритальные кассы могли быть организованы государственными ведомствами, земствами и частными предприятиями. Чаще всего средства эмеритуры формировались из благотворительных пожертвований ведомств, доходов от ценных бумаг, в отдельных случаях — правительственных вычетов из жалованья участников в размере 4-6%. Размер эмеритальной пенсии зависел от должностного оклада, выслуги лет и продолжительности участия в кассе. Эмеритальные пенсии рассматривались как добавка к пенсии от Государственного казначейства, сами по себе они не представляли достаточного обеспечения. Интересно, что в 1908 году в эмеритальной кассе инженеров путей сообщения были сделаны актуарные расчеты до 2046 года. После эмеритуры для военных чинов была создана такая же касса для работников Министерства путей сообщения. В ее организации участвовал известный математик Болеслав Малешевский, который на основе теории вероятности разработал экономическое обоснование операционной деятельности кассы. "Заслуга Малешевского в железнодорожном деле та, что благодаря его трудам была основана эмеритальная касса для служащих юго-западных железных дорог,— вспоминал Сергей Витте.— Для выработки плана общей эмеритальной железнодорожной кассы обратились к Малешевскому, и он очень много работал по этому предмету. Как известно, всякая правильно поставленная эмеритальная касса основывается на теории вероятности и требует значительной математической эрудиции, хотя часто, когда не имеется надлежащих статистических данных, одной математики недостаточно. Так, например, эмеритальная касса военного ведомства была разработана при участии такого специалиста-математика, как покойный академик Буняковский, но тем не менее расчеты оказались не соответствующими действительности, то есть не оправдались действительностью". Ревизионная комиссия, которая в 1872 году провела первую проверку эмеритальной кассы горных инженеров, пришла к выводу, что деятельность кассы заслуживает уважения: результаты ее операций за десятилетие работы "настолько благоприятны, что дают возможность без всякого опасения с 1 сентября 1872 года оклады пенсий увеличить на 50% всем пенсионерам" и, кроме того, значительно увеличить пенсионные выплаты детям и вдовам уже умерших пенсионеров. Впрочем, деятельность некоторых касс все-таки была нестабильной. Например, та же касса горных инженеров с начала своей работы и до конца XIX века как минимум дважды переживала кризисы состоятельности. Первый раз — в 1891 году, когда прогрессирующий в течение пяти лет дефицит достиг критической суммы 12 728 руб. Но в этом кассе "подсобило" правительство. "Несомненно, негативным внешним фоном для "горной" эмеритуры тогда стала конверсия пятипроцентных банковских билетов 1-го и 2-го выпусков и облигаций 2-го и 3-го Восточных займов, проведенная на основании Высочайшего повеления от 8 апреля 1894 года. Судя по кассовому отчету за 1893 год, эта конверсия привела к тому, что взамен солидных государственных бумаг эмеритальная касса вошла во владение преимущественно лишь бумагами частных общественных учреждений, то есть менее обеспеченными, а потому менее ценными",— считает историк Павел Орлов. Как водится в таких ситуациях, обещанная государством компенсация потерь относилась только к последней конверсионной процедуре апреля 1894 года. По первым трем — 10 февраля, 5 марта и 5 апреля 1891 года — рассчитывать на подобное восстановление утраченного не приходилось. "Позднее, в 1902 году, проблема эффективного размещения частей неприкосновенного капитала кассы вновь "крайне тщательно" обсуждалась в связи с сомнениями в надежности приобретения, в частности, 5% закладных Тифлисского и Кутаисского земельных банков — "весьма выгодных в смысле доходности, но которые представляются весьма непрочными в смысле надежности". Тогда и было принято решение постепенно сокращать размеры капитала, помещенного в закладные листы этих банков, путем "воспрещения покупать их впредь" и обменивая выходящие в тираж погашения листы на закладные других банков",— сообщает Павел Орлов. Конфискация именем Ленина Негосударственная пенсионная система к 1917 году насчитывала более 200 эмеритальных, пенсионных и страховых касс. Декрет Совнаркома РСФСР от 26 апреля 1919 года гласил: "Все старые пенсии, выдаваемые из Государственного казначейства, пенсионных, эмеритальных, вспомогательно-сберегательных и прочих касс на основании законоположений, изданных до Октябрьской рабоче-крестьянской революции, подлежат пересмотру". Эмеритальные, а также "пенсионные, сберегательно-вспомогательные и т. п. кассы" были ликвидированы, а их капиталы предписывалось "перечислить в доход казны". Под документом стоят подписи председателя Совнаркома В. Ульянова (Ленина), управделами В. Бонч-Бруевича и секретаря Л. Фотиевой. Впоследствии рабочие просили вернуть их накопления. "Многоуважаемый Иосиф Виссарионович! — писали в письме Сталину в 1927 году тифлисские рабочие-железнодорожники.— В бытность Вашу в Тифлисе, во время посещения Тифлисских Вашего имени мастерских, мы, железнодорожные рабочие и служащие как мастерских, так и депо, подали Вам просьбу, в которой просили оказать содействие, дабы дать конец волнующему нас вопросу — о возврате наших мелких сбережений, которые мы, рабочие и служащие, тяжелым трудом заработанные откладывали на черный день путем сбережения через пенсионную кассу и страхования жизни при этой пенсионной кассе. По разъяснению Наркомфина СССР, деньги наши перечислены в доход казны в 1918 году". Ответ партии и правительства был однозначным — никакого возврата средств не будет.