Андрис Вилкс: «Вхождение в еврозону — на пользу стране» - «Интервью»

Несмотря на множество серьезных проблем, еврозона отнюдь не сокращается. Напротив, в 2014 году список стран — членов монетарного союза расширится: Латвия станет еще одним государством, которое присоединится к нему. Видимо, уверенности в успешности этого шага стране придало то, что не так давно рейтинговое агентство Moody’s повысило рейтинг латвийских гособлигаций.

В интервью изданию Euromoney министр финансов Латвии Андрис ВИЛКС рассказал, почему он уверен в том, что присоединение к еврозоне будет выгодным для республики, а также о том, как убедить в этом скептически настроенных граждан.

— Что станет наиболее выгодным для Латвии после вступления в еврозону — возможность большей интеграции в Европу, снижение цен, приток прямых иностранных инвестиций, более весомое право голоса в ходе принятия экономических и финансовых решений в Европейском регионе, поддержка Европейского центробанка?

— Важнейшими преимуществами станут возможности для наращивания потенциала нашей экономики, более устойчивый ее рост, большая структурированность и увеличение притока прямых иностранных инвестиций. Кроме того, это поможет Латвии продвинуться в плане интеграции в европейское пространство, что является для нас важной целью, и даст нам возможность высказывать наше мнение в качестве члена совета ЕЦБ. Вступая в еврозону, мы ожидаем, что Латвия станет более сильной и крупной экономикой, а также более быстрого налаживания связей с другими странами Евросоюза.

— Были ли в правительстве и Центральном банке страны колебания относительно вхождения в еврозону, учитывая нестабильность в странах монетарного союза в течение последних двух лет и исход президентских выборов в Италии?

— Напротив: с нашей точки зрения, долговой кризис в странах еврозоны и реакция рынков на это привела к проведению длительной усиленной политики по координации налоговой сферы и по ускорению реформ. А это означает, что Латвия вступит в монетарный союз, будучи более сильной, нежели, скажем, в 2008 году.

— То есть и правительство, и Центробанк были единодушны в стремлении присоединиться к еврозоне?

— Да, совершенно верно. Еврозона движется в верном направлении: и страны-участники, и центральные европейские организации наконец работают сообща, чтобы обеспечить полное соблюдение условий членства .

— Стала ли возрастающая поляризация мнений, охватившая весь Евросоюз, фактором, который повлиял на ваше решение ускорить процесс вступления в еврозону?

— Честно говоря, это решение было не так уж сложно принять, поскольку мы никогда не колебались относительно нашей цели — вступления в еврозону. На сегодня мы спокойны, поскольку сможем занять место в списке стран, чья фискальная дисциплина соответствует заявленным требованиям. На самом деле мы надеемся, что тот впечатляющий рост и налоговые показатели, которые мы продемонстрировали за последнее время, дадут нам повод считаться примером случая, когда успех был достигнут в отрыве от строгого следования нормам Маастрихтского соглашения.

— Как повлияет на экономику Латвии вступление других стран ЕС в Европейское экономическое сообщество (ЕЭС)?

— Мы имеем очень тесные деловые связи с другими странами ЕЭС: 16% нашего экспорта идет в соседнюю по Балтийскому региону страну — Литву, а еще 6% — в Польшу. Поэтому мы очень поддерживаем идею вступления этих государств в еврозону. Мы считаем, что в ближайшие несколько лет экономика ЕС будет расти во многом за счет стран Балтии и Центральной Европы. И если страны, входящие в этот регион, будут соответствовать критериям, необходимым для вступления в еврозону, то это укрепит и их экономики, как это укрепило нашу.

— А если эти государства не станут вступать в еврозону, повлияет ли это негативно на латвийскую экономику?

— Нет. Мы уверены, что в любом случае обретем многие преимущества, войдя в монетарный союз. Как бы то ни было, этот вопрос вновь стал обсуждаться в Литве, Польше и даже в Чешской Республике. Мы надеемся, что наше продвижение к членству в еврозоне окажет на эти страны такое же положительное влияние, какое на нас самих оказало вступление Эстонии в монетарный союз.

— Согласно результатам последнего исследования Eurobarometer, жители Латвии сильнее, чем жители прочих стран-претендентов, озабочены угрозой утраты национальной идентичности, потери контроля над государственными финансами страны и насильственного ценообразования при переходе на евро. Каков ваш ответ на эти опасения?

— Потеря национальной идентичности для граждан Латвии — уже не такая большая проблема. Но на сегодня нам труднее прочих потому, что мы вынуждены объяснять народу, что сейчас творится в еврозоне. Тем не менее голосов в поддержку присоединения к монетарному союзу становится все больше. Более 36% латышей выступает за него, одна треть — против, и оставшаяся треть пока что не может определиться. Очевидно, что нам придется проделать большую работу по разъяснению таких случаев, как ситуация в Греции и Испании, а также по преодолению опасений, связанных с отзвуками из прошлого — денежных конфискаций времен Советского Союза.

Как бы то ни было, мы уверены: мы убедим народ в том, что самый страшный кризис в монетарном союзе позади, и что введение новой валюты пройдет безболезненно. К счастью, у нас перед глазами положительный опыт перехода на единую валюту в Эстонии — стране, которую Латвия понимает и которой доверяет. Там не только этот процесс прошел очень легко с организационной точки зрения, но и ценовые колебания ограничились в рамках 0,2—0,3%.

Самое важное для нас — рассуждать прагматично. Мы открыто признаем, что будем делать взносы в Европейский стабилизационный механизм (ЕСМ), но должны подчеркнуть также и тот вклад, который введение евро принесет нашей экономике. Кроме того, необходимо повторить, что мы уже используем евро наряду с нынешней валютой, и используем эффективно, хотя преимущества, которые имеют страны, уже вошедшие в монетарный союз, нам пока что недоступны.

— Как вы убедите народ в преимуществах введения единой валюты?

— Потребность в информации о еврозоне и о европейской экономике была настолько сильна, что нам пришлось запустить соответствующую информационную программу раньше всех стран, которые ввели у себя евро. На сегодня у нас уже активно идет программа, включающая в себя серии конференций, круглых столов, новостных программ, фильмов и так далее.

— Во сколько обойдется для Латвии вступление в монетарный союз?

— Мы считаем, что все затраты на смену валюты окупятся в первый же год после вхождения в еврозону. Если учитывать взносы в ЕСМ, то наши затраты составят около 220 миллионов евро, и мы расцениваем эти затраты как приобретение своеобразного «страхового полиса». Мы осознаем важность финансовой помощи, которую получили от различных организаций в течение нескольких последних лет. Для себя мы осознаем необходимость предоставления финансовой поддержки проблемным странам, а также подстраховки на случай собственных возможных проблем в будущем.

— Не сомневаетесь ли вы в дальнейшей жизнеспособности единой валюты? Как вы считаете, евро — это оптимальная валюта?

— Если в течение нескольких последних лет и были сомнения в жизнеспособности евро, то они были развеяны действиями, которые предпринимались различными европейскими организациями и политиками. Недавнее решение ЕЦБ стать кредитором последней инстанции очень снизило риск потенциального распада монетарного союза, а принятие «фискального пакта» стало гарантией того, что налоговая политика в еврозоне будет осуществляться прозрачно и своевременно, и тем самым вероятность увязания в долгах будет уменьшена.

— Не беспокоит ли вас то, что Латвия небольшая страна и ее участие в формировании политики еврозоны будет ограниченным?

— Нет. Мы никак не влияем на финансовую политику, хотя с 2005 года лат привязан к евро, так что членство в евроклубе даст нам возможность высказываться по поводу как монетарной политики, так и прочих решений ЕС. Приняв евро, мы наконец-то сможем влиять на ключевые для нашей экономики вопросы.

— В чем сложности членства в монетарном союзе для Латвии? Готовы ли вы к тому, что ЕЦБ будет осуществлять надзор над банковской системой страны?

— Наш банковский сектор в хорошей форме, он хорошо интегрирован в европейскую банковскую систему. Счета в евро составляют 60% от общего объема, по данным на конец 2012 года, а доля в совокупном кредитном портфеле составляет 80%, так что переход на евро логичен для нашего банковского сектора. Более того, большая часть латвийских банков также представлена в Эстонии, поэтому опыт перехода на единую валюту у них имеется. И, конечно же, членство в монетарном союзе дает нам доступ к источникам ликвидности от ЕЦБ на случай проблем.

Мы выступаем за прагматичный подход к поддерживающим механизмам еврозоны и ее банковского союза и понимаем, насколько эти инструменты важны для стабильности. Мы готовы участвовать в них. У наших банков очень хорошая капитализация, потому что мы научились на своих прошлых ошибках.

— Как Латвия будет осуществлять макропруденциальную регуляцию в качестве члена еврозоны?

— Согласно предложению Европейского совета, ответственность за осуществление макропруденциального регулирования будет разделена между ЕЦБ и государственными макропруденциальными институтами. Мы работаем с Центробанком, а также с европейской Комиссией по рынку финансов и капитала для того, чтобы сформировать модель, подходящую для Латвии. Для этого мы привлекаем опыт, полученный нами во время участия в программе международных займов.

— Какие механизмы будут использоваться в Латвии для обуздания инфляции, если она превысит средние показатели по еврозоне?

— В какой-то мере мы ожидаем роста инфляции в Латвии, превышающего средние по еврозоне, поскольку изменение доходов повлечет за собой изменения цен. Если высокая инфляция — побочный эффект высокого экономического роста, то это естественно, и не стоит чрезмерно обращать на нее внимание. Тем не менее, если высокая инфляция — результат превышения внутреннего спроса над предложением, нам потребуется ввести более жесткие меры налоговой политики, чтобы защититься от этого.

В январе мы приняли закон, обязывающий нас сбалансировать бюджет на три года, благодаря которому власти не смогут увеличивать инфляцию ради стимулирования экономики. Кроме того, мы начали осуществлять ключевые реформы, касающиеся налогов на недвижимость и капитальных прибылей, наряду с усилением банковского регулирования и введения более жестких требований к ипотечному кредитованию. В случае необходимости мы рассматриваем возможность дальнейшего ужесточения правил кредитования и фискальной политики.

— Не опасаетесь ли вы смягчения евро из-за событий на юге Европы, что может привести к затратам для более организованных экономик вроде латвийской?

— И вновь скажу — нет. С нашей точки зрения, у ЕЦБ есть четкие полномочия для того, чтобы сохранять евро в статусе сильной валюты, валюты общей для ряда стран, способных управлять своей экономикой и финансами. В роли члена еврозоны мы будем придерживаться монетарной политики в рамках курса, проводимого ЕЦБ.

— Если рынки труда Южной Европы станут более конкурентоспособны, то как Латвия и прочие восточноевропейские страны, чей экспортный сектор активно связан с ЕС, будут поддерживать себя на конкурентном уровне? Что поможет удержать их от дефляционной пропасти?

— Как показывает наш опыт, даже с валютой, привязанной к евро, возможна тенденция к снижению размеров зарплат, а восстановление конкурентоспособности также ведет и к увеличению продуктивности. Последнее облегчит процесс роста зарплат и цен в Латвии, не подставляя под удар ее конкурентоспособность по отношению к прочим европейским странам. Более успешно функционирующий рынок труда в Южной Европе послужит на благо экономического роста в ЕС в целом, но из нашего недавнего опыта мы уяснили, что у нас есть достаточно рычагов и гибкости для повышения нашей собственной конкурентоспособности, если возникнет необходимость.

— Что вы ответите критически настроенным оппонентам, утверждающим, что попытки соответствовать Маастрихтским критериям усилят имущественное неравенство в вашей стране?

— Причина подобной критики — в непонимании либо в преднамеренном искажении фактов, основанном на убеждении, что увеличение дефицитных расходов или девальвация валюты в Латвии в период финансового кризиса приведет к увеличению экономического роста, числа рабочих мест, снизит эмиграцию и прочее. В прошлом году Латвия стала самой быстрорастущей экономикой ЕС, и я уверен, что и в этом году рост будет значительным. Наш экспорт — также самый сильный в ЕС, и, что более важно, он превышает рост наших европейских соседей из числа стран, девальвировавших свои валюты.

Если рассматривать этот вопрос с точки зрения долгосрочной перспективы, то внутренняя девальвация — лучший и наиболее быстрый способ решения проблем в деловом секторе любой страны, а также в ее управлении и социальной сфере. Это болезненный способ решения проблем, но он результативен, поскольку простая девальвация позволяет избежать проведения важнейших экономических реформ. Вдобавок мы должны вести себя ответственно по отношению к нашим соседям, другим странам Балтии, которые тоже пострадали бы из-за девальвации у нас.

Критики часто приводят показатели по эмиграции из страны, но тут стоит отметить, что у Польши те же показатели по эмиграции, и они растут несмотря на то, что Польше удалось избежать рецессии в 2009-м. Факт в том, что пока разница в заработках в странах — членах монетарного союза и прочих государствах ЕС столь велика, эмиграция останется высокой, и чтобы обратить этот процесс вспять, понадобятся годы.

— Мог ли быть подход латвийского правительства к восстановлению экономики быть иным, если бы не требовалось соответствия критериям Маастрихта?

— Нет. Латвии бы все равно было необходимо соответствовать им вне зависимости от вступления в еврозону, поскольку фискальная дисциплина восстановила бы уверенность инвесторов. Небольшие государства не могут позволить себе игнорировать требования рынка, и тот факт, что мы добились уверенного роста, низкой инфляции, снижения процентных ставок и уменьшения госдолга, в сочетании с нашим потенциалом дали инвесторам сигнал о том, что Латвия четко придерживается налоговой дисциплины и стабильности.

— Как кризис повлиял бы на Латвию и ее финансовый сектор, если бы она уже была членом еврозоны?

— Мы бы очутились в совершенно иной ситуации, и мы очень хотим донести это до народа. В качестве члена еврозоны наша экономика совершенно точно не сократилась бы так сильно, безработица и эмиграция были бы ниже, а финансовый сектор — стабильнее. Членство в монетарном союзе дало бы нам доступ к источникам ликвидности через связь нашей банковской системы с ЕЦБ, и не возникло бы потребности в привлечении финансовой помощи для крупнейшего банка страны. Кроме того, нам бы не пришлось прибегать к программе международных займов. К сожалению, высокая инфляция означала, что до кризиса мы бы не могли войти в еврозону, несмотря на соответствие другим критериям.

— Что еще вы хотели бы сказать относительно расширения еврозоны и вхождения в нее Латвии?

— Прежде всего, я бы подчеркнул, что, несмотря на сложившуюся в еврозоне ситуацию и трудности, связанные с этим, я убежден, что худшее позади. Прошлый год был очень трудным для всех, и из-за проблем на всех уровнях мы не то чтобы говорить, даже и думать не могли о том, что Латвия может вступить в монетарный союз в 2014 году, как было запланировано ранее.

Как бы то ни было, в итоге мы видим, что ЕЦБ и прочие европейские институты предприняли все необходимые шаги для разрешения ситуации, что позволило нам формировать планы по вхождению в еврозону. Мы научились на собственных ошибках и надеемся, что прочие страны тоже могут научиться на нашем опыте. Мы готовы рассказать о том, как у нас получилось стабилизировать нашу экономику и наладить социальный диалог.

Как весьма проевропейская страна мы стремимся в дальнейшем еще больше интегрироваться в еврозону и сотрудничать с другими участниками монетарного союза, поскольку мы обеспокоены тем, как Европа теряет свою конкурентоспособность. Впереди еще много работы по внедрению фискальной дисциплины и реформированию рынка труда, и для этого от политиков потребуются большая гибкость мышления и ответственность. Первоначальные принципы, на которых строилась еврозона, были превосходны, но многие страны ими пренебрегали, и теперь мы видим плачевные результаты этого.

Нашей стране еще предстоит усиленный рост, и мы видим, что и вся Европа движется в верном направлении. Это уже происходит, но многие решения были запоздалыми, и Европа потеряла много времени, так что чрезвычайно важно, чтобы рынок и общество требовали дальнейших реформ и преобразований.

Перевела Наталья ЧЕРКАШИНА, специально для