«Выдача розничных кредитов сократилась в разы после декабря прошлого года» - «Интервью»

Леонид Качалов
руководитель блока «Розничный бизнес» Промсвязьбанка

О том, что будет происходить с клиентами и розничным банковским бизнесом в 2015 году и как меняется бизнес-стратегия в связи с кризисом, порталу Банки.ру рассказал руководитель блока «Розничный бизнес» Промсвязьбанка Леонид КАЧАЛОВ.

– Как менялся бизнес Промсвязьбанка в прошлом году?

– Прошлый год – как прошлая жизнь. У нас есть эпоха до 17 декабря и после 17 декабря. Планы, которые были до этой даты, и планы, которые есть сейчас, конечно, серьезно изменились в результате всех потрясений на финансовом рынке. Розничный бизнес очень сильно поменялся, он будет под давлением и девальвации рубля, и высоких ставок. Поэтому с конца прошлого года мы начали реализовывать прагматичный подход к развитию розницы как таковой.

– Что вы имеете в виду под прагматичным подходом?

– Уже в прошлом году мы начали серьезно пересматривать планы по экстенсивному развитию банка. Выход в новые регионы, строительство сети – все такие планы мы консервативно переоценили еще в середине 2014 года, когда увидели ухудшение ситуации на Украине и потенциальные санкции. Тогда еще прямого эффекта на экономику не было, но пересмотр подхода к затратам позволил нам в четвертом квартале достаточно хорошо себя чувствовать и показать хороший результат.

– Вы говорите, что 2015-й будет годом перемен. Каких дальнейших перемен стоит ожидать и что произошло уже в январе?

– Сейчас уже ни у кого нет иллюзий, что потребительское кредитование, да и вообще кредитование населения могут стать беспроигрышным драйвером роста банковского бизнеса.

– А ипотека?

– В текущей ситуации перспективы ипотеки под большим вопросом, потому что при текущей ставке ЦБ и стоимости ипотеки в среднем 18–20% годовых круг потенциальных заемщиков серьезно сузился, к сожалению. Их становится все меньше.

Кроме того, дефолтность по этому продукту тоже будет выше. Поэтому ипотека сейчас тоже не является драйвером роста, хотя мы в нее очень сильно верим и надеемся, что правительство примет меры по поддержке ипотечного рынка. Я считаю, что это самый правильный продукт для развития экономики страны.

Конечно, мы не закрываем ипотечное направление, хотя выдача новых ипотечных кредитов (как и всех продуктов розничного кредитования) сократилась в разы после середины декабря прошлого года.

– Это связано со снижением уровня одобрения заявок, падением спроса или с комбинацией факторов?

– Тут два фактора. Первый – процентная ставка, которую пришлось повысить после решения ЦБ по ключевой ставке, так как доходность по депозитам в 18–20% годовых не позволяет выдавать кредиты на докризисных условиях.

Со своей стороны, ПСБ, понимая трудность ситуации, был вынужден поднять ставку, но мы не переложили полностью рост ставок на клиентов – частично мы компенсируем его за счет своей маржи. В среднем мы повысили ставки менее чем на 5 процентных пунктов, но все равно это существенно. Кроме того, мы пересмотрели отношение к максимальной сумме кредита: если клиент запрашивает 500 тысяч рублей, возможно, мы ему одобрим меньшую сумму, так как жизнь становится дороже.

Кроме того, мы закладываем в расчет и ожидаемую инфляцию на 2015 год, ведь клиенту придется платить по кредиту ежемесячно на протяжении, скажем, трех лет. Есть также и фактор более медленного роста доходов населения по сравнению с теми темпами, с которыми они росли до кризиса. У нас есть предположение, что в абсолютных величинах доходы вообще расти не будут.

– И какие инфляционные ожидания закладывает в расчет рисков ПСБ?

– На этот год ожидания – порядка 15%. Я думаю, это достаточно консервативная оценка инфляции, потому что, естественно, в некоторых категориях товаров она будет гораздо выше. Также нельзя забывать, что на рынке еще сохранился потенциал для дальнейшего роста цен на импортные товары.

В связи с этим в потребительском кредитовании снизится количество заемщиков. Кроме того, до сих пор есть клиенты, которых можно отнести к безрисковым категориям, но которые сами не готовы брать на себя лишние финансовые обязательства. Поэтому они склонны откладывать какие-то покупки, а не брать кредит.

То есть меняется клиентский поток. Он становится более рискованным, а доля клиентов с несколькими кредитами становится больше. Так всегда бывает в кризисы и практически в каждом банке.

– Как изменилась у вас доля таких клиентов?

– Сейчас пока рано говорить об этом. Я думаю, что эффект от событий конца прошлого года будет более явно виден к лету, тогда же мы и сможем корректно оценить изменение доли высокорискованных клиентов.

Я могу предположить, что к лету мы увидим ситуацию, похожую на середину 2009 года.

– Что в связи с этим будет делать Промсвязьбанк?

– Наш кредитный портфель в основном сосредоточен на зарплатных проектах, то есть на заемщиках высоких категорий надежности. Мы не планируем расширяться в сегменты более высокого риска, потому что сейчас не то время, когда можно и нужно это делать.

– Какие темпы роста портфеля вы определили для себя на этот год по рознице?

– Естественно, у нас, как и у всех банков, будет снижение темпов роста кредитного портфеля. Мы прогнозируем, что объемы выдачи в этом году будут примерно в два раза ниже, чем в прошлом.

– Система андеррайтинга принципиально меняться не будет?

– Нет, мы не собираемся менять систему андеррайтинга. Поскольку мы планируем фокусироваться на категориях высоконадежных клиентов, то не видим проблем в нашей системе андеррайтинга.

– Правильно ли я понимаю, что в связи с этим вы все равно будете усиливать коллекшн?

– Естественно, коллекшн – тоже фокус этого года. Усиление работы с просроченными кредитами – важная часть работы в период кризиса. Мы понимаем, что просрочка будет расти и что эффективнее всего будет возвращать кредиты самостоятельно, а не продавать их агентствам. Коллекшн работает с теми категориями заемщиков, которые могут, но не хотят платить.

– А что делать с теми, кто хочет, но не может?

– А у тех клиентов, которые хотят, но не могут, как ни усиливай коллекшн, деньги ниоткуда не появятся. Тем, кто попал в трудную ситуацию, мы будем предлагать нашу помощь – например, реструктурировать кредиты.

– ПСБ будет запускать больше акций и спецпрограмм?

– Да, это как раз то, что мы будем делать. Мы будем развивать наши зарплатные проекты. Кроме того, будем работать с сегментом состоятельных клиентов, потому что прогнозируем, что этот сегмент покажет хорошую динамику в ближайшие несколько лет. В целом наш план, как и у многих других банков, – оставаться расчетным банком для действующих, в том числе зарплатных, клиентов.

– Будете ли вы оптимизировать розничный бизнес?

– Естественно. Мы пересмотрели структуру работы отделений и сети продаж. Скорректировали количество сотрудников, необходимое для обеспечения работы розницы, и изменили организационную структуру нашей сети, сделали ее более легкого формата.

Мы видим, что эффект на розничный банковский бизнес появляется примерно через полгода после эффекта на рынок труда. Через полгода после того, как компании начали активные программы по сокращению затрат, по пересмотру бизнес-планов, начинают падать объемы выдач кредитов. Да, конечно, первые ростки кризиса были видны уже в октябре – ноябре 2014 года, когда пошла первая волна девальвации. Но пик этого процесса пришелся на конец декабря – начало января. Таким образом, самый тяжелый период для розничных портфелей будет летом этого года. При оптимистичных прогнозах, если кризис продлится около года, рост на розничном рынке мы увидим только в июне 2016 года.

– Как снизилась маржинальность розничного бизнеса?

– Конечно, маржа снизилась. Но мы сознательно пошли на то, чтобы не перекладывать все бремя роста ставок на клиента, поэтому и потеряли порядка 3 процентных пунктов. Сейчас, со снижением ключевой ставки, мы тоже будем пересматривать наши стратегии.

– Как будет меняться просрочка в ПСБ?

– Мы заложили в бизнес-план консервативный уровень просрочки по кредитам. Морально готовы к тому, что просрочка может вырасти по сравнению с 2014 годом.

– Какие прогнозы и планы по депозитам на 2015 год?

– Сейчас идет активный рост портфеля депозитов – на фоне нестабильности многие клиенты выбирают наиболее надежные банки. Мы видим значительный рост и числа клиентов, и объема размещаемых ими вкладов. По депозитному портфелю у нас достаточно агрессивные планы, мы надеемся, что это нам поможет активно расти.

– Насколько могут увеличиться отчисления в резервы в этом году?

– Мы посмотрели на итог января и заложили резервов процентов на 40 больше, чем было начислено по факту. Но мы достаточно консервативно относимся к рискам и готовим себя к более жестким условиям, чем реально прогнозируем.

– Как вы будете поступать с проблемными долгами?

– В конце прошлого года было достаточно много обсуждений по поводу продаж просроченных долгов коллекторам. Пока мы приняли решение приостановить продажи. Уже начиная с середины прошлого года мы не продаем портфели, поскольку считаем предлагаемые цены неадекватными.

– Готов ли ПСБ как один из альтернативных вариантов развития бизнеса изучать возможность взять банки на санацию в этом году?

– Конечно, мы смотрим на рынок. Но мы не хотим делать санацию ради санации. Мы рассматриваем варианты, которые могут дать максимальную синергию с нашим текущим бизнесом. А она возможна только в том случае, если перевести клиентскую базу, не растеряв ее, на единую платформу.

Мы открыты к обсуждению неорганических вариантов роста на российском рынке. А подобные сделки мы, безусловно, увидим в этом и следующем году. Думаю, слияния, поглощения, санации и консолидация вокруг крупных банков – то, что будет поддерживаться ЦБ и правительством в ближайшие два года.

Беседовал Михаил ТЕГИН,