Деньги есть. Кредитов не даем - «Финансы и Банки»
Имея избыток рублевой ликвидности, российские банки не испытывают особого желания кредитовать российскую экономику, перспективы которой при цене на нефть ниже 50 долларов за баррель весьма туманны. Судя по всему, эти деньги идут на покупку дорожающей валюты.
В августе на российском межбанковском рынке сложилась по-своему уникальная ситуация: индикативная межбанковская ставка MosPrime o/n (формируется на основе ставок, объявляемых ключевыми игроками межбанковского рынка) всю первую половину месяца находилась ниже ключевой ставки ЦБ в 11% годовых. Сигнализируя таким образом о существенном избытке рублевой ликвидности в банковской системе.
Необходимо отметить, что в последние годы межбанковский рынок сам по себе живет в режиме перманентного дефицита рублевой ликвидности — собственные возможности банков по кредитованию друг друга весьма ограничены. Этот дефицит ликвидности практически в полной мере удовлетворяется Банком России. Именно регулятор в последние годы стал главным донором ликвидности на межбанковском рынке, предоставляя ее преимущественно на аукционах РЕПО (минимальная ставка на этих аукционах соответствует ключевой ставке ЦБ). Основной круг банков привлекает эти средства у ЦБ и кредитует ими по более высокой ставке те кредитные организации, которым не досталось ликвидности. В результате межбанковская ставка MosPrime o/n, за редким исключением, всегда выше ключевой ставки ЦБ.
В периоды острого дефицита ликвидности (например, в конце каждого месяца, когда банки перечисляют налоговые платежи в бюджет) стоимость ресурсов на межбанковском рынке растет еще больше. В результате разница между ключевой ставкой и ставкой MosPrime o/n может достигать 1 процентного пункта. Например, в конце июня 2015 года значение MosPrime o/n поднималось до 12,48% годовых против значения ключевой ставки ЦБ на тот момент в 11,50% годовых. Однако всю первую половину августа текущего года значение MosPrime o/n не выходило из диапазона 10,50—10,93% годовых, в то время как ключевая ставка ЦБ (после ее последнего снижения с 3 августа) составляла 11% годовых. То есть банки, по сути, не испытывали никакой потребности в деньгах от ЦБ. И даже располагали свободной ликвидностью, пытаясь размещать ее на межбанковском рынке дешевле ликвидности от Банка России.
Еще одним показателем избытка рублевой ликвидности в банковской системе, сложившегося к концу лета, можно считать совокупный объем остатков банков на корсчетах и депозитах в ЦБ. Объем остатков банков в ЦБ свидетельствует об уровне свободной ликвидности в банковской системе. Данный объем средств во второй половине июля поднимался выше 1,9 трлн рублей, что стало максимумом с начала 2015 года, когда наблюдался традиционный приток бюджетной ликвидности в банковскую систему.
Такой объем свободной ликвидности у банков стал отличным поводом для ЦБ урезать лимит на своем аукционе прямого РЕПО. Так, 11 августа Банк России установил на аукционе недельного РЕПО лимит на сумму 900 млрд рублей — минимум для недельного аукциона с февраля 2013 года. Для сравнения: совокупный лимит на двух аукционах ЦБ в пиковый спрос на рублевую ликвидность 23 декабря 2014 года составлял 4,25 трлн рублей. Но даже такое существенное сокращение объема ликвидности от ЦБ не повлияло на ситуацию на денежном рынке и рублевые ставки. Банки спокойно погасили существенную часть задолженности перед регулятором. При этом средний уровень свободных остатков на корсчетах и депозитах в ЦБ сохранился весьма комфортным — чуть ниже 1,5 трлн рублей.
Весьма показательными стали и события на первичном долговом рынке в августе. Вернее, отсутствие этих событий. С начала лета банки весьма активно привлекали фондирование, размещая рублевые и еврооблигации. Только в июне было размещено 17 выпусков 12 различных банковских эмитентов. В июле количество размещений сократилось, но финансовые институты по-прежнему проявляли интерес к долговому рынку: семь различных эмитентов разместили десять выпусков своих ценных бумаг. Активность на первичном долговом рынке, как правило, свидетельствует не только о заинтересованности самих эмитентов в привлечении ликвидности, но и о спросе рынка на эти облигации. В большинстве случаев такие бумаги приобретаются для дальнейшего рефинансирования и привлечения ликвидности от ЦБ.
За первые три недели августа на рынок вышли лишь два займа. Безусловно, внешнюю конъюнктуру для размещений в августе удачной не назовешь, однако «лихорадило» рынки и раньше, с начала лета, когда в очередной раз решалась судьба (финансовая и не только) Греции. Тем не менее тогда это не помешало банкам достаточно активно привлекать ликвидность, размещая облигации. Поэтому текущее затишье на первичном долговом рынке связано в том числе с отсутствием необходимости в привлечении фондирования из-за избытка ликвидности.
Ключевым фактором, способствовавшим формированию избытка рублевой ликвидности в банковской системе и на денежном рынке к августу текущего года, стал бюджет. Точнее, равномерное исполнение бюджетных расходов по году. Исполнение расходов российского бюджета традиционно отличается «оттягиванием» процесса на конец года. В результате почти весь год в банковской системе сохраняется дефицит ликвидности по бюджетному каналу: отток ликвидности на перечисления налогов и выплат в бюджет не покрывается соответствующим притоком ликвидности от расходования бюджетных средств. Однако в 2015 году ситуация изменилась: с самого начала года в банковскую систему стабильно и равномерно поступает ликвидность от исполнения бюджетных расходов. Так, если в январе — июле 2014 года бюджетный канал в чистом виде изъял из банковской системы 343,4 млрд рублей, то в январе — июле 2015 года бюджет стал нетто-поставщиком ликвидности — в банковскую систему по бюджетному каналу поступило в чистом виде уже почти 830 млрд рублей.
Не стоит также забывать и о том, что текущие ставки по рублевым вкладам остаются по-прежнему привлекательными для граждан. Так, за январь — июль 2015 года объем вкладов населения в банках даже без учета валютной переоценки увеличился на 8,6%. Для сравнения: объем депозитов и средств на счетах компаний и организаций в банках за тот же период без учета валютной переоценки сократился на 5,3%. Вероятно, даже те граждане, которые открыли депозиты в конце 2014 года под 20% годовых, например, на полгода, по истечении срока вклада к середине 2015-го предпочли оставить свои сбережения в банке. Даже после цикла снижения текущие ставки по рублевым вкладам остаются безальтернативной возможностью хотя бы частично «отбить» потери от инфляции и роста курса валют. Таким образом, население не менее активно, чем ЦБ и госбюджет, поддерживает банковский сектор ликвидностью, способствуя накоплению ее избытка.
Нельзя не упомянуть и о покупках валюты Банком России, которые регулятор осуществлял с середины мая почти до конца июля в целях пополнения международных резервов. В общей сложности ЦБ купил на рынке чуть больше 10 млрд долларов, что в пересчете по среднему курсу доллара за указанный период составило порядка 553 млрд рублей. Покупая валюту, ЦБ таким образом поставлял на рынок в соответствующем объеме рубли и пополнял запасы рублевой ликвидности банков.
Стоит добавить, что во второй половине августа на межбанковском рынке можно наблюдать рост ставок. Однако связан он с тем, что, несмотря на стартовавший налоговый период, Банк России решил сохранить минимальный лимит на аукционе РЕПО, вероятно, чтобы ослабить давление спекулянтов на рубль. Тем не менее в целом можно констатировать, что пока рублевая ликвидность у банков в избытке.
Это, конечно, не отменяет необходимости дальнейшего стратегического снижения ключевой ставки ЦБ в целях стимулирования кредитования. Однако не стоит забывать, что на текущем уровне в 11% годовых ключевая ставка ЦБ и так уже находится совсем близко от своего значения до экстренного повышения 16 декабря 2014 года. С 5 ноября 2014 года ключевая ставка составляла 9,5%, а 12 декабря была повышена до 10,5%. Поэтому говорить о том, что ставки в контексте кредитования экономики остаются высокими, не совсем верно: высокими сохраняют ставки по кредитам банки, а ключевая ставка ЦБ уже почти вернулась к своему уровню до прошлогоднего декабрьского обвала рубля.
По всей видимости, даже имея избыток ликвидности, банки просто не испытывают особого желания кредитовать экономику, перспективы которой при цене на нефть ниже 50 долларов за баррель весьма туманны. В данном контексте дальнейшее снижение ключевой ставки ЦБ даже до однозначной величины (что в нынешней макроэкономической ситуации маловероятно) может не дать желаемого резкого роста кредитования.
Гораздо более привлекательным вариантом размещения накопившейся рублевой ликвидности при текущей конъюнктуре для банков является валютный рынок. Судя по наблюдаемому ралли доллара и евро, банки этим в последнее время весьма успешно пользуются. При этом валютный рынок не только отбирает потенциальные кредиты у экономики, но и несет в себе основную угрозу для рублевых ставок и ликвидности в обозримой перспективе. С одной стороны, банки и компании будут стремиться всеми способами сохранять позиции в дорожающей валюте, привлекая необходимую рублевую ликвидность в период налоговых платежей на рынке и «разгоняя» таким образом межбанковские ставки, а вместе с ними и общую стоимость фондирования. С другой стороны, текущие валютные курсы уже не так далеки от биржевых максимумов декабря 2014 года, при которых появилась реальная угроза устойчивости банковской системы. В подобных условиях ЦБ может не просто взять паузу в дальнейшем снижении ключевой ставки, но и «развернуть» текущий курс своей денежно-кредитной политики в сторону ужесточения или вовсе резко повысить ключевую ставку.
Информационно-аналитическая служба
Смотрите также:
