С государевой службы — в банкиры - «Финансы»

Ни для кого не секрет, что наилучших успехов наши отечественные предприниматели достигали тогда, когда у них были не только прекрасно реализуемые бизнес-планы, нефтяное месторождение в какой-то из частей Сибири или металлургический комбинат за полярным кругом. Главное, что ценилось и до сих пор ценится в бизнесе, это связи, особенно связи в государственных структурах. Не претендуя на большой академический труд, портал «Финансы и Банки» попытался вспомнить финансистов, отличившихся на работе в государственных структурах.

До сих пор в среде банкиров, работавших в начале и середине 90-х годов, известен полуанекдот-полупогорка на тему «Как вы думаете, почему большинство бюджетных счетов в начале 90-х годов находилось на обслуживании в банке МЕНАТЕП? Нет, не потому, что банк был такой суперстабильный, прибыльный или надежный, а потому что в банке работал Леонид Невзлин, который заходил в Минфин, садился к сотрудницам Минфина на стол, дарил шоколадные конфеты — и вуаля, счет моментально перемещался в МЕНАТЕП».

Правда, с тех пор многое изменилось, и бюджетные счета давно было приказано держать в казначействе того же Минфина. Но принцип «знай государство в лицо» работает и по сей день.

Самый что ни на есть человек на виду из этой плеяды — Герман Греф. Сегодня он — глава Сбербанка, а в 2000–2007 годах был министром экономического развития и торговли Российской Федерации. МЭРТ — это уникальное ведомство, которое не отвечает в России ни за какой фактор или сектор: ни за экономику, ни за торговлю, ни за инфляцию или ВВП, ни за отток капитала или приток инвестиций. При этом Минэкономразвития постоянно что-то считает, правда чаще всего его цифры подсчета не совпадают с цифрами других министерств, но все же у Минэкономразвития в России сложился имидж этакого «экономического Павла Глобы».

За период руководства Германа Грефа Сбербанком банк изменился кардинально. Можно долго обсуждать, плох он стал или хорош, удобен или выгоден, но это не тот банк, к которому привыкло поколение «условно за 40». Хотя, конечно, сегодня Сбербанк пытается играть в digital-игры и внедрять технологию блокчейн. Но спасибо Сбербанку уже за то, что практически на каждой станции метро в Москве можно найти банкомат, и часто даже заправленный денежными купюрами.

На выходе в мир из здания на улице Ильинка

Наверное, по субъективной оценке, самый нейтральный банкир-государственник, то есть человек, о котором было сказано меньше всего негатива как во время госслужбы, так и во время работы в бизнес-сообществе на финансовом рынке, это Олег Вьюгин. С 1993 по 1999 год Олег Вячеславович работал в Минфине, пройдя путь от начальника департамента макроэкономической политики Министерства финансов Российской Федерации до поста первого заместителя министра финансов. Именно Вьюгину вместе с другими представителями Минфина пришлось объясняться в августе 1998 года с иностранными инвесторами российского рынка государственных ценных бумаг. Тогда Россия была вынуждена признать дефолт и сообщить инвесторам, что не может платить по своему долгу.

В 1999 году Вьюгин ушел с госслужбы в компанию, долго бывшую номером номером 1 российского фондового рынка, «Тройка Диалог» (ныне Сбербанк CIB). В тот период ее отец-основатель Рубен Варданян собирал под своим крылом лоббистов. Вьюгин проработал в «Тройке» до 2002 года. Затем он снова вернулся на госслужбу, в должности первого зампреда Центробанка курировал вопросы кредитно-денежной политики. Именно из его уст рынок впервые услышал термин «таргетирование инфляции».

В период 2004–2007 годов Вьюгин возглавлял Федеральную службу по финансовым рынкам (ФСФР), ранее называвшуюся Федеральной комиссией по рынку ценных бумаг (ФКЦБ). С 2007 года Олег Вьюгин работал в МДМ-банке, купленном группой БИН. До февраля 2017-го Олег Вьюгин входил в совет директоров Бинбанка. В его планах — остаться на работе в создаваемой банком группе «Сафмар».

Вспоминая о плеяде выходцев из Минфина, нельзя обойти вниманием таких людей, как Белла Златкис и Сергей Алексашенко. Белла Ильинична — потомственный финансист и человек, который, по ее же словам, «формировал профиль государственного долга России». Так, с 1993 по 1998 год она руководила департаментом ценных бумаг и финансового рынка Минфина. Вместе с Олегом Вьюгиным занималась организацией процедуры обмена государственных краткосрочных облигаций (ГКО) в облигации федерального займа (ОФЗ) в 1998 году. В процессе конвертации ГКО в ОФЗ Белла Златкис не раз признавалась, что уйдет из Минфина, как только последняя долговая бумага будет погашена.

Последние ОФЗ, на которые были обменяны ГКО, Минфин погасил в 2004 году. И в этом же году Белла Златкис перешла на работу в Сбербанк России в должности заместителя председателя правления. В Сбербанке она курировала вопросы все того же фондового рынка, в частности размещения (SPO) акций Сбербанка и, например, вопрос размещения облигаций Украины, дефолт по которым наступил в декабре 2015 года.

Между Минфином и Центробанком

Совсем иначе сложилась судьба Сергея Алексашенко. В 1993–1995 годах он отвечал в Минфине за макроэкономическую и налоговую политику, бухгалтерский учет и переговоры России с Международным валютным фондом (МВФ). В декабре 1995го — сентябре 1998 годов Алексашенко, первый заместитель председателя Центрального банка России, отвечал за денежную и валютную политику, бухгалтерский учет и систему расчетов, переговоры все с тем же МВФ. Так же, как и Олег Вьюгин и Белла Златкис, он курировал работу рынка государственных ценных бумаг перед кризисом 1998 года.

Август 1998 года, кроме дефолта ГКО и резкого обесценения рубля, помнится финансистам еще и тем, что в один из дней по письму из Минфина ММВБ (ныне Московская биржа) прекратила торговать долларом США, испугавшись его резкого роста. Это было короткое, но упоительное время, когда курс доллара в России рассчитывался на основе курса немецкой марки — отменить торги по марке Минфин почему-то забыл.

Сергей Алексашенко ушел из Банка России после назначения председателем ЦБ Виктора Геращенко в сентябре 1998-го. После ухода с госслужбы работал в холдинге «Интеррос» заместителем генерального директора и управляющим директором. В 2004 году стал президентом компании «Антанта капитал» Евгения Когана, которая специализировалась на торговле акциями второго-третьего эшелона. В «Антанте» Алексашенко отвечал за общее руководство работой группы, стратегическое развитие бизнеса, развитие отношений с органами государственной власти, крупнейшими клиентами и партнерами.

Компания вынуждена была покинуть рынок на волне кризиса 2008–2009 годов. Сам Сергей Алексашенко подался в науку — стал директором по макроэкономическим исследованиям научно-исследовательского института Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ). В 2013 году Сергей Алексашенко эмигрировал из России и сейчас критикует нашу экономику и политику издалека.

Замыкают плеяду «вышедших из Центробанка» Константин Корищенко и Александр Потемкин. Оба в разные годы были зампредами Центробанка. Оба — сначала Потемкин, потом Корищенко — были президентами Московской межбанковской валютной биржи (ММВБ), ныне — Московская биржа. Роднит их еще и то, что оба они родом с Украины, Потемкин из Киева, а Корищенко из Запорожья.

Александр Потемкин стоял у истоков валютных аукционов. Он с 1982 по 1991 год работал во Внешэкономбанке СССР и Госбанке СССР. Руководил отделом валютных аукционов ВЭБа, а также занимал пост директора Валютной биржи Госбанка СССР (позднее на этой платформе и была создана ММВБ). С декабря 1991 по ноябрь 1998 года работал в Центральном банке. В 1996–1998 годах был зампредом Банка России и членом совета директоров ЦБ. С 2005 по 2008 год руководил ММВБ. Его контракт генерального директора ММВБ прервал коллапс на рынке репо на бирже осенью 2008 года. Тогда Потемкин, да и все руководство биржи, в разгар кризиса неплатежей оказался не в том месте, то есть не на бирже, а в Вене, на форуме европейских торговых площадок.

Справедливости ради надо отметить, что именно в период руководства биржей Потемкиным эта торговая площадка заняла лидирующие позиции по оборотам торгов на рынке акций, отвоевав это место у биржи РТС. Если валютой и госбумагами ММВБ торговала по принципу «нам это право выдано Банком России», то закон никогда не диктовал участникам рынка, где им торговать негосударственными бумагами, что акциями, что облигациями. Но почему-то постепенно в начале 2000-х годов компания, приступая к выпуску облигаций в рублях, выбирали для размещения именно фондовую биржу ММВБ. Да и ликвидность рынка акций постепенно тоже переместилась с РТС на ФБ ММВБ.

Правда, также есть мнение, что именно Александр Потемкин своими решениями тормозил на ММВБ развитие срочного рынка.

Константин Корищенко пришел на ММВБ в 2008 году на смену Потемкину — из Центробанка. С ноября 1992 года по август 2000-го он занимал должность директора департамента операций на отрытых рынках Банка России. Затем на протяжении года возглавлял некоммерческое партнерство «Фондовая биржа РТС». В июле 2001 года Корищенко был назначен управляющим директором инвестиционной компании «Тройка Диалог», где также проработал год. Затем он снова вернулся в Центральный Банк России на должность заместителя председателя правления и занимал этот пост до сентября 2008 года. После работы на ММВБ он два года руководил российским офисом Bank of America Merrill Lynch. Сейчас Константин Корищенко — председатель наблюдательного совета Гильдии инвестиционных и финансовых аналитиков (ГИФА). Также он занимается научной деятельностью, являясь заведующим кафедрой факультета финансового и банковского дела РАНХиГС.

К заслугам Корищенко на посту главы РТС можно отнести тот факт, что именно при нем Роману Горюнову удалось убедить руководство биржи развивать рынок срочных контрактов. А про период работы Корищенко на ММВБ можно вспомнить, что как только он уступил свое место Рубену Аганбегяну, акционерам бирж — ММВБ и РТС — удалось договориться о слиянии торговых площадок.

Стихиям неподвластены: «Онэксим» и «Альфа»

Генеральный директор горно-металлургического комбината «Норильский никель» Владимир Потанин тоже когда-то был и банкиром, и госслужащим. В 1992–1993 годах он занимал пост вице-президента, затем президента созданного совместно с предпринимателем Михаилом Прохоровым банка «Международная финансовая компания» (МФК).

В 1993 году Потанин стал президентом банка «Онэксим», одновременно оставаясь председателем совета директоров банка МФК. Банк «Онэксим» сильно пострадал от кризиса на рынке ГКО и, пройдя долгий процесс реструктуризации, стал известен под именем Росбанк. Уже в 2006 году Потанин продал Росбанк группе Societe Generale. Потанина называют одним из авторов идеи залоговых аукционов, когда акции государственных компаний передавались в залог частному бизнесу в целях наполнения бюджета России в 90-е годы. Так «Онэксим» получил контрольный пакет (51% акций) «Норильского никеля» и компании «Связинвест».

Летом 1998 года, накануне дефолта, Онэксим-банк заставил практически всю территорию Москвы своими рекламными щитами с лозунгом «Стихиям неподвластен». Прошедший по городу ураган вырывал эти щиты «с корнем», а политика Минфина в области выплат по госбумагам завершила начатое ураганом дело. Хорошо, что хотя бы лицензию в тот период у банка не отозвали.

С 14 августа 1996 года по 17 марта 1997 года Владимир Потанин работал в должности первого заместителя председателя правительства Российской Федерации. Он курировал экономический блок правительства — координировал работу Министерства экономики, Государственного комитета Российской Федерации по антимонопольной политике, Государственного комитета Российской Федерации по управлению государственным имуществом, Российского фонда федерального имущества, Федерального управления по делам о несостоятельности (банкротстве), Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг, Федеральной энергетической комиссии Российской Федерации.

Российский государственный деятель, предприниматель, коллекционер Петр Авен с 1994 года по 2011 год был президентом Альфа-банка. А с июня 2011 года является председателем совета директоров банковской группы Альфа-банк. Это один из немногих банков, оставшихся с нами с начала 90-х годов и переживших многочисленные кризисы: 1995-го, 1998-го, 2008–2009 годов — и умудряющийся выживать и в этом кризисе.

В 1991–1992 годах Петр Авен был заместителем министра иностранных дел РСФСР.

И ныне банкир

Из числа ныне действующих банкиров, начинавших карьеру в госструктуре — Минфине, можно вспомнить главу банка Юникредит в России Михаила Алексеева. Алексеев начал работать в Министерстве финансов СССР старшим экономистом. Там он занимался вопросами регулирования рынка ценных бумаг и прошел путь от старшего эксперта до заместителя начальника Главного управления совершенствования финансово-кредитного механизма. Его персональная заслуга на этом посту — принятые законы СССР о рынке ценных бумаг и о налоге на прибыль. К слову, он тоже один из авторов идеи залоговых аукционов.

В 1992 году Алексеев вошел в правление Межкомбанка, где занимал должность начальника управления ценных бумаг и экономического анализа. В 1995 году перешел в Онэксим-банк на должность заместителя председателя правления, где отвечал за работу депозитария. С 1999 по 2006 год занимал должности старшего вице-президента и заместителя председателя правления Росбанка и отвечал за стратегическое развитие, средний и малый бизнес, операционную деятельность, информационные технологии.

В 2006–2008 годах был президентом — председателем правления Роспромбанка и осуществлял общее руководство его деятельностью. С июля 2008 года является председателем правления банка Юникредит.

Банкиры с опытом госслужбы всегда имеют преимущества перед остальными коллегами по цеху. Это объясняется не столько связями, приобретенными за годы работы на посту, сколько более детальным пониманием правил игры в банковском секторе. Эти люди как никто другой понимают устройство государственной системы, в частности финансовой, знают, откуда «дует ветер» и где «подстелить соломки», а главное — кому.

Те люди, кто находился во власти в период развала СССР, имели существенные преимущества именно потому, что они изнутри знали, что происходит, могли прогнозировать дальнейшее развитие ситуации на годы, вовремя принять решение и переориентироваться. В тот период многие осознавали, что будущее за капитализмом, за коммерцией. Конечно, глупо отрицать роль накопленных связей в становлении бизнеса у банкиров, кои были когда-то государственными деятелями. Люди получили возможности и сумели их реализовать. Почему многие чиновники оставляют госслужбу и уходят в бизнес? Да потому, что карьера по государственной линии — медленный путь, и зачастую непривлекательный в финансовом плане. А бизнес дает почву для развития и материальные блага, которые на определенном уровне чиновнику иметь нельзя.

Правда, сейчас многие процессы в России идут вспять и податься в чиновничество вновь стало престижно.