Десять фактов о Викторе Геращенко - «Финансы»

Легендарный банкир, который четыре раза возглавлял Центральный банк страны — два раза он был главой Госбанка СССР и два раза — главой Центробанка России. Он вынес на своих плечах и «черный вторник» октября 1994 года, и разбор завала «от пирамиды ГКО», и сопротивление Международному валютному фонду и Всемирному банку, требующего крови российских банков в 1998 году. Он — автор идеи о необходимости введения 75% продажи валютной выручки экспортеров для наполнения золото-валютных резервов страны.

Человек-легенда. Геракл, чистильщик Авгиевых конюшен нашей банковской системы. В этом году ему исполнится 80 лет.О высшем образовании и стипендии

Родился Виктор Геращенко в 1937 году в Ленинграде, в семье потомственного советского банкира. Учился в Московском финансовом институте.

Несмотря на то что учился хорошо, стипендию не получал. Геращенко так вспоминает о своих студенческих временах: «Хрущев ввел положение, что стипендию получают только те, у кого доход семьи не дотягивает до какого-то уровня. А мой отец работал преподавателем в вузе, сестры же — они были на пять лет старше меня — уже окончили институты и тоже работали. Стало быть, на нас, троих оставшихся детей и маму, доход был по понятиям того времени достаточным. Поэтому родитель мне каждый месяц платил 22 рубля — сумму, которую в качестве стипендии получали студенты первого-второго курсов МФИ».

После института работал бухгалтером, экспертом, и получал 125 рублей в месяц. Первая большая семейная покупка — диван-кровать, супруги Геращенко-Дроздковы купили, сложив две первые получки, плюс немножко заняв у родителей. «Этот диван мы потом еще лет тридцать возили по Москве с места на место, и он служил нам верой и правдой — такое было качество».

Став председателем Госбанка СССР, оклад Геращенко получал уже в размере 800 рублей. «Жена всегда знала, сколько я отдам ей в аванс и сколько в получку. Сто рублей оставлял себе на карманные расходы».

О дефолте 1998 года

В момент отказа России от выплаты по своему внутреннему долгу Виктор Геращенко не был главой Банка России. Тогда Банком России руководил Сергей Дубинин. Но разгребать последствия дефолта — разгребать Авгиевы конюшни — пришлось именно легендарному Гераклу. В понедельник, 17 августа 1998 года, прошло заседание совета директоров ЦБ РФ, на котором выступили все члены совета в поддержку заявления правительства РФ и ЦБ РФ о мерах по обеспечению экономической стабильности и устойчивости финансовой системы в стране. Вел заседание председатель ЦБ РФ Сергей Константинович Дубинин.

Геращенко рассказывает: «Кто и что там умного говорил, я не знаю, так как, слава богу, в этом деле не участвовал. Однако я слышал, что обсуждения в правительстве начались еще в субботу, 15 августа. Собрались Сергей Кириенко, Анатолий Чубайс, Егор Гайдар, Сергей Алексашенко, зампред ЦБ, отвечавший за ГКО. Вызвали из отпуска Сергея Дубинина. На совещание пригласили и министра финансов Михаила Задорнова. Сразу стали звонить коллегам, главным образом из „большой семерки“: министрам, замминистрам финансов, просили оказать давление на МВФ, чтобы фонд дал денег. А там выходные — кто в гольф играет, кто на ранчо уехал. Так что, как мне кажется, везде были получены отказы. И поэтому в понедельник пришлось объявить дефолт…»

Четвертый приход на должность главы Центробанка

Назначение Геращенко в четвертой раз главой Центробанка шло через Госдуму нелегко. В пятницу вечером, 11 сентября 1998 года, 315 депутатов Госдумы проголосовали за избрание Виктора Геращенко председателем Банка России, 63 были против и 15 воздержались. Условием прихода в ЦБ Виктора Геращенко был уход в отставку всего состава совета директоров Центрального банка. Из старого совета он оставил пятерых: главного бухгалтера Людмилу Ивановну Гуденко, начальника сводно-экономического департамента Надежду Юрьевну Иванову, руководителя ГУ ЦБ по Москве Константина Борисовича Шора, первых зампредов ЦБ Андрея Андреевича Козлова и Арнольда Васильевича Войлукова.

К моменту возвращения Геращенко в ЦБ потери капитала в банковской системе России в период кризиса превысили 100 млрд рублей, курс рубля был плавающий (до дефолта ГКО он держался в строгом коридоре). «Золото-валютных резервов — никаких, долгов до черта, хотя это была и не моя забота. Такова картина начала сентября, когда я вернулся в Центральный банк»,— вспоминал Виктор Геращенко. Газеты в США ссылаются на слова Егора Гайдара об «угрозе красного реванша», а «самый прогрессивный реформатор», по американской градации, Борис Немцов обильно цитируется в новостях телеканалов с характеристиками Виктора Геращенко как «могильщика реформ» и чуть ли не «красного палача», пишет бывший глава ЦБ в своей книге «Нет дефолту! Работа над ошибками!»

О том, как создавалось агентство по расчистке банковских завалов

На посту председателя Центробанка Виктор Геращенко активно сопротивлялся требованию различных ветвей власти, как российской, так и зарубежной, спешно отзывать лицензии у всех банков, поправших в затруднительное положение по вине государства, отказавшегося платить по долгам.

Распоряжением правительства России от 20 ноября 1998 года №1642 было создано Агентство по реструктуризации банковской системы (АРКО). По словам Геращенко, оно занялось санитарной очисткой банковского сообщества от безнадежно больных собратьев. Главным разработчиком плана спасения российской банковской системы стал в ЦБ Андрей Андреевич Козлов. Его поддержал другой зампред — Александр Владимирович Турбанов, ставший генеральным директором АРКО. «Я идею одобрил. Чтобы не подвергать опасности провалить проект в Госдуме, мы не стали вносить туда специальный закон об АРКО, а предложили стать соучредителем АРКО правительству»,— говорил Виктор Владимирович. Все коммерческие банки были разделены на четыре группы: не имеющие проблем; региональные стабильные банки, которые стали опорными в восстанавливаемой банковской системе России; крупные кредитные организации, ставшие банкротами, но которые получили государственную помощь ввиду своей социальной и экономической значимости и, наконец, не имеющие перспектив, а потому подлежащие немедленному закрытию. «Мы не Верховный суд и не гестапо, чтобы готовить список смертников, нам следовало с каждым банком работать индивидуально. И коллеги по несчастью не могли рассчитывать, что все они будут вечно живыми»,— резюмировал глава ЦБ.

Виновен в поддержке банка «СБС-агро» олигарха Смоленского

Особенно досталось Банку России и лично Виктору Геращенко за поддержку банка «СБС-агро» господина Александра Смоленского, который, по существу, кредитовал в то время почти все сельское хозяйство. «Мы выдали банку осенью 1998 года и весной 1999 года по просьбе правительства и местных властей кредит около 5 млрд рублей. Правда, не все получилось, как задумывали, и в конце концов банк пришлось ликвидировать»,— говорил Геращенко.

Он говорил тогда генеральному прокурору РФ В. Устинову: «Чего вы по мелочи к нам придираетесь, подайте в суд на правление. Все правление — преступники, раз выдали деньги Александру Смоленскому. Только посмотрите, на что деньги пошли». А кредит был потрачен на расшивку неплатежей одного из самых могучих и крупных банков, на погашение задолженности федерального и местных бюджетов перед поставщиками, которые могли прекратить поставки горючих и смазочных материалов селу и окончательно покончить с нашим сельским хозяйством, сорвав сев».

ИТ-концерны — не пугайте нас концом света на рубеже XX и XXI веков

Виктор Геращенко довольно прохладно относился к «проблеме 2000», не желая принимать на веру тот факт, что в ночь с 31 декабря 1999 года на 1 января 2000 года мир ожидает глобальный компьютерный сбой, чреватый армагеддоном. На Банковском форуме 1999 года в Санкт-Петербурге Виктор Геращенко положил конец спору о «проблеме 2000 года». «Любой алкоголик, который берет последнюю, 19-ю бутылку из ящика водки, знает, что он приканчивает второй ящик, а не начинает третий. Не стоит рассуждать, когда у нас случится Миллениум — в 2000 или в 2001 году. Банковская система его точно переживет».

О вере в Бога или провидение

Геращенко — человек некрещеный и неверующий. «Я помню, когда еще работал в Сингапуре, как-то там заговорили о вере. И меня спросили, верю ли я в Бога. Я ответил, что в Бога не верю, но верю в судьбу, в Providence, в провидение, предназначение. Я думаю, что меня кто-то в этой жизни вел. А вот все разногласия между верами я считаю чепухой. Человек должен жить так, чтобы не создавать излишних неудобств окружающим. Мне нравится содержание морального кодекса строителя коммунизма. Если его читать внимательно, то он же насквозь христианский, только изложен современным, красивым языком»,— вспоминал Геращенко в книге «Жизнь и удивительные приключения банкира Виктора Геращенко, сына банкира Владимира Геращенко, рассказанные им самим, его друзьями и коллегами, внимательно выслушанные и записанные летописцем Николаем Кротовым», выпущенной издательством АНО «Экономическая летопись» в Москве, в 2010 году.

Об отношении к работе

Геращенко умел и любил работать. «Я бы не стал называть себя трудоголиком. Просто всегда серьезно относился к порученному делу. Когда видел, что работа не сделана, было стремление ее закончить. Еще на первой своей должности операциониста очень любил, чтобы у меня был чистый стол, без горы бумаг. А вот умереть на рабочем месте мне никогда не хотелось. Я знаю довольно многих госслужащих, которые так умирали. А вот отец вовремя сменил профессию госслужащего на преподавательскую работу, и он, слава Богу, прожил 90 лет. Так что я считаю, что не нужно держаться за стул, за кресло или за место — жизнь разнообразна».

Об отношении к «давлению сверху»

Все годы, когда Геращенко возглавлял Банк России, он умудрялся отбивать попытки придать юридически независимому от правительства Центробанку статус госучреждения. Так он вспоминает, что с Владимиром Путиным по поводу статуса Центрального банка они встречались дважды: «Первый раз в октябре 2000 года. Аргументы мои он принимал, так как понимал, что у него и без этих изменений достаточно способов влиять на работу Центрального банка. Правительство одобряет кандидатуры всех членов совета директоров ЦБ, хочет своих людей поставить, может это сделать без проблем, если там думают, что у нас работают непрофессионалы.

Оба раза Владимир Владимирович отсылал меня для проработки вопросов к начальнику государственно-правового управления президента Ларисе Игоревне Брычевой». В итоге, даже несмотря на создание Национального банковского совета — совещательного органа при Банке России, возникшего из-за того, что «Александр Николаевич (Шохин.— Bankir.Ru) элементарно напутал и внес сумятицу в мозги наших руководителей», Банк России сохранил независимый статус — сотрудники ЦБ даже не являются государственными служащими.

О юморе

Виктор Владимирович Геращенко запомнился всем, с кем он общался — и журналистам, и банкирам, довольно изящной манерой шутить и элегантно материться. Пожалуй, эпоха прекрасного, необидного мата, ушла из банковской системы вместе с ним. Банкир, финн по национальности, Илка Сеппо Салонен в 1994–1997 годах занимал пост заместителя президента Международного московского банка, а потом был главой этого банка (сейчас — банк «Юникредит»). Он говорил так: было невозможным для иностранца работать с Виктором Геращенко и не выучить русский язык. «Я русский-то выучил лишь потому, что нужно было четко понимать анекдоты, которые рассказывает Виктор Геращенко, и отличать, где он шутит, а какие вещи говорит совершенно серьезно».