Еще один удар по рублю - «Тема дня»

26 августа вступают в силу очередные санкции США против России. Министр финансов РФ Антон Силуанов заявил, что российская экономика уже успешно адаптировалась к санкциям и они ей больше не страшны. Однако у валютного рынка было другое мнение: курсы доллара и евро за первую половину августа прибавили более чем по 2 рубля. Кому верить: рынку или министру? Насколько страшны новые санкции и во сколько они обойдутся россиянам? И где в конце года окажется рубль?

Итак, 26 августа вступает в силу второй пакет санкций США против России в рамках дела Скрипалей. Поводом для их введения назвали то, что Москва не предоставила гарантий, требуемых американским законом «О контроле за химическим и биологическим оружием». Первый пакет вступил в силу годом ранее — 27 августа 2018 года. Давайте проясним, в чем суть новых санкций.

«В рамках этих ограничений предполагается запрет американским банкам выдавать любые займы и кредиты правительству РФ, причем под термином «правительство» в документах подразумевается как орган исполнительной власти, так и любые подразделения, ведомства и юридические лица, подконтрольные или выступающие от имени правительства РФ, а также препятствование выдаче или продлению любых займов, финансовой или технической помощи РФ со стороны международных финансовых институтов», — перечисляет руководитель корпоративно-правового блока, советник президента Европейской юридической службы Владимир Анников.

Под «суверенным долгом», на который теперь будут наложены санкции, американские финансовые власти имеют в виду инструменты, номинированные не в рублях. Итак, под ограничения подпадают:

• облигации Банка России, Федерального казначейства РФ и любых других агентств и организаций, связанных с ними, при допустимом сроке погашения обязательств свыше 14 дней;
• новые валютные свопы с участием ЦБ РФ, ФНБ, Федерального казначейства и любых других агентств и организаций, связанных с ними (не более 14 дней);
• любые другие финансовые инструменты со сроком погашения более 14 дней, которые будут отнесены к суверенному долгу РФ решением президента США.

Интересно, что под санкции не попали облигации федерального займа (ОФЗ), номинированные в рублях. Притом что иностранные фонды зачастую вкладывают деньги именно в них.

Сколько именно потеряет Россия? Назвать точную сумму сейчас не получится, ведь ограничения будут касаться новых размещений, но, учитывая статистику прошлых заимствований, можно сделать некоторые предположения.

«Под санкции попадают новые выпуски ОФЗ, номинированные не в рублях. Этот тип облигаций выпускается не регулярно, не каждый год, их объем составляет 1,5—3 миллиарда долларов, — объясняет управляющий партнер Exante Алексей Кириенко. — Для сравнения: с начала этого года Минфин разместил ОФЗ на 22 миллиарда долларов, из них 4,5 миллиарда приходилось на займы в долларах и евро».

Всего же внешний государственный долг России составляет 55,6 млрд долларов. Причем только 8% этой суммы держат американские резиденты, говорит Владимир Анников. По его подсчетам, потенциальные объемы российских потерь от санкций могут составить от 400 млн до 600 млн долларов в год.

В общем объеме госдолга эта цифра кажется несущественной. Тем более что иностранные инвесторы могут приобретать рублевые ОФЗ. Что они и делают, активно и с большим удовольствием. Достаточно посмотреть на их долю в ОФЗ: она выросла с 24,4% в ноябре 2018 года до 30,8% на 1 июля 2019 года. Причем интерес у иностранцев к российскому долгу высокий. «При последних размещениях спрос превышал предложение на 50%, а в начале года — в разы, то есть отсутствие американцев окажется теоретически незаметным», — считает Владимир Анников.

Сразу же после объявления о введении новых санкций Антон Силуанов заявил, что российская экономика показала свою устойчивость к санкциям, поэтому и в этот раз сможет быстро адаптироваться благодаря «гибкой макроэкономической конструкции и взвешенной бюджетной политике». «Относительно государственного долга и корпоративного долга, мы уверены в том, что созданная нами финансовая система позволяет удовлетворить потребности бюджета и предприятий в заемных ресурсах», — добавил он.

Посмотрим на доказательства. Внешний долг России составляет менее 15% ВВП — это весьма комфортный по международным критериям уровень. Золотовалютные резервы РФ — 520 млрд долларов, что почти на порядок больше размера внешнего госдолга. И это не все. «Россия до минимума сократила инвестиции в американские казначейские облигации: со 100 миллиардов долларов до 14 миллиардов, — говорит ведущий аналитик QBF Олег Богданов. — Профицит бюджета позволяет правительству РФ аккумулировать значительные средства для выполнения масштабных госпрограмм. Работает бюджетное правило, которое обеспечивает финансовую стабильность при любых ценах на нефть. Так что вполне можно согласиться с министром финансов, российская финансовая система стала устойчивой и независимой от внешних влияний».

«Силуанов прав, и финансовая система действительно несет положительные изменения, — соглашается управляющий капиталом On Capital Сергей Смит и в качестве подтверждения приводит ситуацию прошлого года. — В прошлом году цена на нефть упала с 64 долларов США до 45 — на 30%, а бюджет удалось вывести в профицит».

Казалось бы, и в правду, если в первые годы санкций были опасения в устойчивости системы, то сейчас ситуация кардинально изменилась. Но есть нюанс...

Российский внешний долг действительно невелик, однако за последние шесть лет он вырос почти в два раза. «В 2013 году он составлял 7,5% ВВП, а в текущем году достиг 13,5% ВВП, опередив рост самого ВВП, — говорит эксперт московского отделения «Опоры России» в сфере банков и финансов Владимир Григорьев. — Очевидно, что РФ зависит от внешних заимствований. Понятно, что государство берет деньги в долг тогда, когда не хватает собственных средств».

Поэтому, считает эксперт, любые ограничения на привлечение внешних средств будут носить болезненный характер. «Это связано не только с тем, что американские банки больше не будут принимать участие в первичном размещении долговых ценных бумаг РФ, — продолжает Владимир Григорьев. — Весьма возможно, что ограничат свою активность в этом сегменте и ряд банков из Западной Европы и Японии. Дело в том, что большинство крупных банков присутствуют на американском рынке, рассматривают его как один из важнейших и не желают сталкиваться с какими бы то ни было неприятностями».

Действительно, было бы странным, если бы США наложили на Россию абсолютно бессмысленные санкции. Владимир Анников перечисляет, что изменится после вступления в силу второго пакета:

• Репутация России как эмитента: неучастие американцев влечет автоматическое сокращение числа и других инвесторов, то есть спрос на новый долг станет меньше и более рисковым.
• Стоимость заимствования: занимать придется по более высоким ставкам, компенсируя инвестиционный риск. Причем стоимость заимствований на внешнем рынке может вырасти и для частных компаний. «Очевидно, что ни одна частная, даже очень крупная компания не может быть изолирована от экономического состояния того государства, резидентом которого она является», — дополняет Владимир Григорьев.
• Негативное лобби в международных финансовых институтах (МВФ, Всемирный банк и т. д.).

Но самое главное, что новый раунд санкций окажет не только точечное, но и системное влияние, еще больше усиливая тот негативный эффект, который оказывает на нашу страну многолетнее санкционное противостояние.

«Усиление изоляции влечет набор негативных факторов: подавляет потенциал роста экономики России, делает рубль более волатильным, снижает инвестиционную привлекательность, а также подавляет внутреннюю активность населения, — поясняет Алексей Кириенко. — С каждым новым раундом санкций добиться прежних темпов роста становится сложнее. Новая норма — слабые темпы роста ВВП на уровне 1—2% в год по сравнению с 7% в начале нулевых».

Еще одна сфера, которая оказывается под ударом в результате санкций, — это прямые иностранные инвестиции. «Санкции потенциально снижают объемы притока валюты в Россию и косвенно могут повлиять и на корпоративные размещения, — полагает управляющий партнер адвокатского бюро «Бишенов и партнеры» и член экспертного совета комитета Торгово-промышленной палаты РФ по безопасности предпринимательской деятельности Алим Бишенов. — Динамика прямых иностранных инвестиций наглядно отражает настроения бизнеса. Экономика России непредсказуема. В нашей стране основной симптоматикой для иностранных инвесторов служат негативный инвестиционный климат, низкий потенциал роста, сложные политические процессы, непредсказуемые реформы и жесткие административные препоны».

Суммируя, Владимир Анников отмечает следующие возможные системные последствия очередного раунда санкций:

• отток иностранного капитала;
• повышение налогов и особенно неналоговых платежей;
• рост инфляции и снижение реальной стоимости рубля;
• падение курса национальной валюты (несмотря на ее чрезмерную недооцененность).

На последнем пункте хотелось бы остановиться подробнее. Как же повлияют на рубль новые ограничения? Падение российской валюты, которое мы наблюдаем с момента объявления санкций, остановится или продолжится? Каким будет курс по итогам года?

«Осенью и к концу года, действительно, можно ожидать ослабления рубля, — считает Олег Богданов. — Целевые уровни к доллару США — 67—68 рублей». Но основными факторами ослабления российской валюты он называет торговую войну между США и Китаем, возможное снижение цен на нефть и покупки валюты для Минфина в рамках бюджетного правила.

Торговые войны и ожидание финансового кризиса создают на рынках повышенную волатильность. И санкции в этом случае могут значительно ухудшить положение российской валюты, сыграв в «падающего подтолкни».

«Рубль очень уязвим, — говорит Алексей Кириенко. — Беда не приходит одна, и с новой порцией санкций рубль получил также резко возросшую волатильность финансовых рынков, которая и без санкций вызвала бы падение интереса к рублю. Рубль резко вырос с начала года, но вполне может отдать эти завоевания за оставшиеся пять месяцев, вернув доллар ближе к отметке 70 рублей, а евро — к 77—80 рублям».

Проблема с санкциями в том, что к ним привыкают. И в России, и в США, и в остальном мире. Санкции превращаются в просто внешнюю политику США в отношении России, причем политику долгосрочную. Финансы и Банки уже писал о том, что санкционный режим вполне может стать новой реальностью, то есть остаться с нами навсегда, по крайней мере надолго.

В качестве примера можно привести знаменитую поправку Джексона — Вэника. Это поправка к закону о торговле США, ограничивающая торговлю с некоторыми странами. Она была введена в 1974 году в ответ на то, что СССР препятствовал эмиграции, а отменена только в конце 2012 года, через 21 год после развала СССР, когда никаких ограничений на выезд уже давно не было: все, кто хотел, уехали, вернулись и снова уехали.

Россия не только адаптировалась к международным санкциям, но и научилась зарабатывать на них. Доход компаний, помогающих обойти санкции против России, исчисляется десятками миллиардов долларов.

А это значит, что нам надо разрабатывать эффективную экономику, которая будет развиваться даже в условиях постоянных санкций. Пока у нас это, к сожалению, не получается. Зато санкции стали удобным объяснением всех экономических неудач.

«У российского государства есть время подготовиться к очередным американским санкциям, которые ожидаются в конце 2020 года, если соглашаться с наиболее авторитетными экспертами по внутриполитическим вопросам США и оценивать тенденцию, однако все еще во многом не выстроена эффективная работа в рамках межведомственного взаимодействия институтов государственной власти по преодолению эффекта санкций и становлению на путь «опережающего развития», — рассуждает Владимир Анников. — В частности, в экономике недостаточно «экономической крови». Да, ЦБ снижает ставку, но на фоне снижения реальной стоимости рубля эффект не может являться положительным, очевидно, что следует использовать не только и даже не столько процентное смягчение».

А чтобы привлекать прямые иностранные инвестиции в текущих нелегких условиях, Алим Бишенов считает необходимым изменить подход к налоговой политике. «В 2018 году практика рассмотрения налоговых споров в арбитражных судах подтвердила тенденцию: из года в год доля выигрышей по искам компаний к налоговикам снижается, — отмечает эксперт. — Представители бизнес-сообщества говорят о криминализации налоговых споров, об использовании уголовных составов по налоговым преступлениям в качестве альтернативного инструмента обеспечения налоговых поступлений в бюджет. И я четко понимаю, что проблемы налоговой безопасности теперь занимают передовые позиции. Поэтому русского экономического чуда ждать не приходится».

Милена БАХВАЛОВА,