Финансовые мифы. Миф об ужасной деноминации - «Финансы и Банки»

Рассказываем, будет ли в России деноминация, и что в ней такого страшного Фото: Евгения Яблонская для «БанкИнформСервис» На днях рунет в очередной - не первый и, конечно, не последний - раз всколыхнула тема деноминации в России. И всколыхнула так, что успокаивать народ пришлось самой Эльвире Набиуллиной. Между тем, этот случай во всей красе демонстрирует один из самых старых и самых устойчивых финансовых мифов - миф о деноминации (или шире - об обмене денег) и его страшных последствиях. Некоторые экономисты объясняют устойчивость мифа «исторической памятью» народа, однако это сомнительно. Во-первых, приписывать народу какую-либо историческую память в принципе спорно, разве что мифологию - ведь даже относительно недавние события в массовой памяти легко теряются или становятся с ног на голову (например, множество россиян искренне верит, что «сгоревшие» вклады отбирал Чубайс году этак в 1993-м, а в Советском Союзе такого быть не могло). Во-вторых, деноминация 1998 года прошла абсолютно безболезненно, а предыдущие, 1961-го и 1947 годов (действительно ударившие по населению) из ныне живущих мало кто застал, и в повседневной памяти поколений они практически не сохранились. Более того, даже денежную реформу 1991 года (когда деньги меняли, но не деноминировали) по личному опыту могут помнить только люди от 50 и старше, молодёжь о ней знает мало. Так что все волнения по поводу обмена денег основаны не столько на опыте прошлого, сколько на априорном («глубинном», можно сказать) недоверии людей к власти (не конкретной, а власти как таковой). И, конечно, на непонимании ситуации. Самый банальный аспект - многие плохо понимают, что такое деноминация, а также смешивают её с девальвацией, которую, впрочем, тоже не понимают. Начнём с определений. Деноминация - это сокращение номинала денежных знаков, или, говоря попросту, отбрасывание нулей. Номинально укрупняя денежную единицу страны, увеличивая её покупательную способность, деноминация фактически не меняет соотношения между доходами и расходами: всё остаётся, как было, только считается по-другому. Деноминацию не следует путать с девальвацией - обесцениванием денежной единицы в реальном выражении. «Чистая» деноминация (не имеющая иных мотивов, кроме срезания нулей) в принципе не может навредить населению. Как правило, деньги старого образца остаются действующими в течение длительного периода (до нескольких лет) и вытаскивать свои сбережения напоказ не требуется - можно постепенно их тратить, одновременно получая доход новыми деньгами и отправляя их в сбережения взамен потраченных. «Чистая» деноминация становится актуальной после гиперинфляции, когда средний чек при повседневных расходах (в магазине, кафе, городском транспорте и пр.) исчисляется десятками и сотнями тысяч (а то и более крупными порядками), расчёты из-за обилия нулей становятся громоздкими, а монеты и мелкие банкноты перестают употребляться. Очевидно, что в современной России. где средний чек исчисляется сотнями рублей, а монеты вполне себе актуальны (за исключением разве что 1- и 5-копеечных), никакой надобности резать нули нет. А учитывая, что инфляция в последние годы стабильно низка (более того - Центробанк уже боится, что она станет слишком низкой) такой надобности не появится и в обозримом будущем. Все призывы к деноминации, которые можно сейчас услышать (даже если они исходят от маститых экономистов), основаны в лучшем случае на тяге к переменам («рубль станет дороже доллара!», «можно будет нарисовать на новых деньгах что-нибудь классное!»), а в худшем - на желании «хайпануть». При этом могут звучать умные фразы про рост денежной массы (напрямую к деноминации не относящийся - важно его влияние на инфляцию) или настроения масс (под которыми автор обычно разумеет собственную позицию) - суть мотивации от этого не меняется. Совсем другая история - деноминация как прикрытие для «обезденеживания» населения. В этом случае власти не обращают внимания на экономическую целесообразность срезания нулей (в принципе такой «конфискационный» обмен денег вполне может проходить и без деноминации, как это было в СССР в 1991 году или в Индии в 2016 году). Устанавливаются короткие сроки обмена и максимальные суммы, которые можно обменять. Цель - ликвидировать «излишние» накопления, полученные, по мнению властей, нечестным путём. Возможна ли такая ситуация в современной России? Однозначно нет. И вовсе не потому, что нынешние власти белые и пушистые, просто в такой реформе нет ни экономического, ни политического смысла. Да, в России развита «серая» экономика, но полученные «серым» путём сбережения люди тратят вполне «по-белому», тем самым оказывая пользу государству. И цель нынешней власти - заставить людей не держать деньги в банке или, тем более, под матрасом, а тратить их или, ещё лучше, инвестировать (в идеале - в госдолг). Именно поэтому россиян упорно (и небезуспешно) стимулируют к выходу на фондовый рынок. Именно эту цель в значительной мере преследует новый налог на вклады. А стремление побольше «выжать» из населения, которое российской власти (как и любой власти во все времена), конечно, присуще, реализуется иными, куда менее заметными, но, пожалуй, более эффективными путями - через ужесточение контроля над финансовыми потоками, налоговую политику и пр. Вывод: деноминация сама по себе абсолютно безвредна для населения. Опасна может быть лишь денежная реформа, прикрываемая деноминацией. Но в современной России ни того, ни другого в обозримом будущем не предвидится.