Десять фактов о Дмитрии Орлове - «Финансы»

Он был легендой и патриархом российской банковской системы. Уход из жизни Дмитрия Орлова в декабре 2014 года стал потрясением для всех, кто хотя бы так или иначе слышал о нем. «Финансы и Банки» вспоминает этого удивительного человека, для которого «Возрождение» было не просто бизнесом и не просто банком.

Из каких Орловых?

У Дмитрия Львовича часто спрашивали – не из тех ли он Орловых, екатерининских. Он вспоминал историю, как оказался с шестилетним сыном Николаем на экскурсии в Мраморном дворце в Ленинграде. Экскурсовод рассказывал, что этот дворец построил граф Орлов, и сын спросил: «Пап, это не наш родственник?»

На самом деле дед Дмитрия Львовича был родом из Пензы, из сердобских мещан. Был офицером царской армии, участником русско-японской войны. В первую мировую был ранен, уехал в Сухуми, там женился и остался жить. В революционных событиях в России участия не принимал, более того, даже поддерживал правительство Лакобы. Семья была небогатой. В 1938 году был расстрелян.

«Бабушка была по отцовской линии русская, по матери – гречанка. На Кавказе все было перемешано, - рассказывал Дмитрий Львович. – Я, кстати, говорю немного по-гречески и по-грузински». Отец его был строителем, а банкиром Дмитрий Львович стал, по его словам, совершенно случайно.

Не хотел «сидеть, перебирать бумажки, быть марионеткой»

Первоначально Дмитрий Львович поступал на мехмат МГУ. Математику сдал на тройку и автоматически не проходил по конкурсу. «Встретил на улице свою знакомую из Сухуми. Она сказала: иди к нам в Финансовый институт. Экономисты тогда не были популярны, - вспоминал он. – В Финансовом математика, по сравнению с университетом, была легкой. Я мог ее и на шестерку сдать».

В итоге поступил, учился на кредитном факультете, с которого распределяли работать в банк. Орлова распределили в 1968 году в Красногорское отделение Госбанка. Там он проработал год, затем был переведен в Московскую областную контору Госбанка. Через семь лет стал управляющим Московской конторой.

«Зарплата была 90 рублей. Молодой был, погулять хотелось, - вспоминал он первый год своей работы. - В банке работали, в основном, женщины. Управляющей была старая дева. Хочется сбежать, то, се, нет - сиди, делай анализ, баланс. Сидишь над этим балансом, неудобно же критиковать. Хочешь, не хочешь, из-под палки, на эмоциях приходится влезать, разбираться. Но я ей благодарен. Когда стал управляющим конторы, забрал ее начальником отдела».

В 1988 году, когда появились специализированные банки, Дмитрий Львович стал возглавлять Агропромбанк. «Когда сказали, что надо акционироваться, поскольку государственных банков быть не должно, появился банк «Возрождение», - рассказывал он. - Госбанк по тогдашнему своему положению не мог многое делать, у него не было рычагов управления. Закона не было, действовали инструкции. А сидеть, перебирать бумажки, быть марионеткой... Поэтому и ушел».

Новый банк и старая клиентура

Банк «Возрождение» появился в 1991 году. «Когда мы были Агропромбанком, у нас все было — и здание, и аппараты болгарские, - рассказывал Орлов. - А когда стали коммерческим банком — даже машины эти болгарские оказались госбанковскими. И все было собственностью Госбанка, бумажки, ручки своей не было. За все платили аренду, за каждые счеты».

При этом у банка была старая клиентура, и это было плюсом. «Мы, конечно, стали коммерческим банком, но клиент привык — он десять лет приходил к тете Маше, он десять лет с ней работал», - рассказывал Дмитрий Львович. Название «Возрождение» появилось в 1990 году на учредительном съезде. «В воздухе витало – все возрождать, возрождать. За это мы пострадали, - вспоминал Орлов. - Был фонд «Возрождение», и нас все вышестоящие организации путали. Я всем начальникам объяснял: банк появился на полгода раньше фонда. А так как фонд был связан с Руцким, его притесняли, ну и нас заодно...»

К середине 1990-х годов, после приватизации и нескольких допэмиссий, Дмитрий Орлов собрал блокирующий пакет и стал строить классический коммерческий банк. Стратегия была консервативной: расчетные услуги, кредиты и депозиты для средних и малых предприятий Московской области и их сотрудников. Другим бизнесом или рискованными инвестициями он не занимался из принципа.

Эпоха «Возрождения», или Будем честными!

Дмитрий Орлов подчеркивал, что его бизнес — это «потные деньги — кредиты, возвраты», а деньги олигархов и сверхприбыли его не интересуют. Вместе с тем, банк «Возрождение» был устойчивым, в Московской области конкурировал со Сбербанком. К самому Дмитрию Львовичу и к его банку были очень лояльны как клиенты, так и сотрудники, некоторые проработали с ним 40 лет. «Преданных клиентов в банке берегли, например, когда один из них в кризис 1998 года заказал крупную сумму денег и не приехал за ней в назначенное время, инкассаторскую машину пригнали ему домой», - писал Forbes. Огромная клиентская база давала чистый процентный доход, и его было достаточно, чтобы банк не упал в кризис. И этот показатель у «Возрождения» всегда был стабильным.

Банк «Возрождение» был особенным не только поэтому. «Отец хотел строить банк «Возрождение» на основе человеческих ценностей. Он был нетипичный банкир — свой банк воспринимал как шанс, данный ему свыше, чтобы делать много добрых дел. Я не знаю ни одного человека, которому он бы не помог, если тот к нему обратился», — говорил его сын Николай Орлов. По словам членов семьи и партнеров Орлова, примерно пятую часть своего рабочего времени он ежедневно тратил на помощь самым разным людям: работа, детские сады, вузы, квартиры, врачи, во время грузино-абхазского конфликта помогал беженцам из родной Абхазии независимо от национальности.

При этом Орлов предпочитал помогать сам, без посредников. «Я ни в один сторонний фонд, который обращался к нам в банк, в жизни рубля не дал, потому нет доверия, - говорил он. - Мои люди едут в детский дом с компьютерами: я знаю, что привезут и поставят, а там уже все зависит от совести директора, украдет — не украдет. Такая у нас психология. Директор, зам, помощник, машина… Миллион собрали — 900 000 потратили на представительские расходы и зарплату. Будем честными!»

Дружба с Прохоровым и «новые русские банкиры»

Летом 1992 года руководство Центрального банка решило поближе познакомиться с новым поколением банкиров. На встрече кроме главы ЦБ Георгия Матюхина присутствовали бывший глава Госбанка СССР Виктор Геращенко, председатель Внешэкономбанка Юрий Полетаев и основатель «Возрождения» Дмитрий Орлов. Коммерческие банки представляли владелец Мост-банка Владимир Гусинский, основатель Инкомбанка Владимир Виноградов и другие. Михаил Прохоров тогда только что возглавил банк «Международная финансовая корпорация».

На той встрече Прохоров познакомился с Орловым, который был старше на 20 лет. Очень быстро между ними завязалась хорошая дружба.

«Это был родной для меня человек, какая-то химия на уровне человеческих отношений», — говорит Прохоров. «Видимся каждый месяц, говорим не о бизнесе — просто «за жизнь» и о политике», — рассказывал Орлов Forbes в одном из последних интервью.

«Семибанкирщина» и олигархи

В то время Дмитрий Львович познакомился со многими будущими миллиардерами. «У большинства из них не было банковского образования, и многие начинающие банкиры, как Гусинский и Березовский, обращались к нему за консультацией», — цитирует Forbes его вдову Елену. Кто-то, как, например, Алишер Усманов, просил кредит – тогда он получил в «Возрождении» 10 млн долларов. Орлова любили за профессионализм и умение дружить.

А спустя несколько лет его пригласили в неформальный клуб олигархов, получивший позднее название «семибанкирщина» - в числе владельцев банков, поддержавших Бориса Ельцина на президентских выборах.

По словам бывшего главы ЦБ Виктора Геращенко, Орлов несколько раз сходил на их встречи, а потом перестал. Становиться олигархом ему не хотелось. Когда участники клуба обсуждали очередной дележ госсобственности, про Орлова снова вспоминали, но уже не звали. «Как, ты еще не миллиардер?» — шутил Гусинский. «Орлов отвечал, что соблюдает законы и никогда не воровал», - рассказывала Елена Орлова.

Никакого ЦБ, только самостоятельный бизнес

Дмитрий Орлов несколько раз получал предложение возглавить Центральный банк. В 1992 году его кандидатуру обсуждал Совет безопасности во главе с Борисом Ельциным. «Все решали за моей спиной. Когда мне сообщили о принятом решении, я выразил категорическое несогласие на переход. Позже, кстати, сватали меня и в Сбербанк, но я бросать свое детище — банк «Возрождение» — не собирался и не собираюсь!» — признавался спустя 20 лет Дмитрий Львович в корпоративном журнале, посвященном победе в номинации «Банк года в России» издания The Banker. Михаил Прохоров рассказывал, что в другой раз его кандидатуру всерьез обсуждали, когда своего поста в кризис 1998 года лишился Сергей Дубинин. «Была идея поставить во главе ЦБ коммерческого банкира, который займется проблемными кредитами, дефолтными облигациями и расшивкой неплатежей», — говорил он.

Елена Орлова указывала, что, хотя для любого банкира руководство Центральным банком — это венец карьеры, Дмитрий Львович к этому относился иначе. Он хотел самостоятельно заниматься банковским бизнесом.

Продать нельзя оставить

Несколько лет подряд, с конца 2000-х, Дмитрий Орлов собирался продать свою долю в банке – возраст и здоровье оставляли желать лучшего. Однако до сделки не доходило. Каждый раз, когда он расходился с потенциальными покупателями взглядами на будущее банка, вежливо поднимал цену. Для Дмитрия Львовича было принципиально передать банк в надежные руки. Среди потенциальных инвесторов «Возрождения» участники рынка называли Владимира Когана, Сулеймана Керимова и подконтрольный РЖД НПФ «Благосостояние» (владел «КИТ Финанс», впоследствии объединил его с Абсолют-банком).

По словам Елены Орловой, Дмитрий Львович до последнего надеялся, что банк останется семейным бизнесом.

В декабре 2013 года здоровье Орлова ухудшилось, прогнозы врачей были негативными. Летом 2014 года он пытался активизировать переговоры по продаже банка. Пальму первенства на последних «смотринах» делили Владимир Коган и Юрий Новожилов, предлагавшие 450 млн и 430 млн долларов соответственно. Но Дмитрий Львович продолжал откладывать продажу банка. В последнее время он приезжал в банк в половине восьмого утра, но возвращался домой еще до полудня. Сотрудники понимали, что основатель очень болен, но не догадывались насколько. В начале октября он сказал, близким людям, среди которых был и Михаил Прохоров, что ложится в больницу.

Как писал Forbes, обычно Орлов начинал беседу с Прохоровым с вопроса: «Когда ты женишься?» На теперь все было по-другому, это был очень личный разговор. Мимоходом сказал: «Если семья что-то попросит…» «Мы были настолько близки, что многие вещи были на полутонах, и я сказал, что его семья для меня то же, что и он», — рассказывал Михаил Прохоров.

Наследники и новая эпоха

Наследников Дмитрия Львовича – вдову Елену и детей Татьяну и Николая – друзья семьи предостерегали от принятия поспешных решений. Рынок тогда оживился – все понимали, что покупать банк надо будет быстро, как только не станет Орлова. Однако планы многих расстроило появление Михаила Прохорова, который выступил как гарант соблюдения интересов семьи.

В числе прочих интерес к «Возрождению» проявили братья Ананьевы, они вели переговоры с наследниками и их представителями с февраля 2015 года. К сентябрю 2015 года каждый из наследников сделал выбор и при участии Прохорова переговоры завершились консолидацией более 80% акций «Возрождения» холдинговой структурой Ананьевых Promsviaz Capital.

Не продал свои акции банка (6,6%) только сын Дмитрия Орлова Николай. Как указывает Forbes, не последнюю роль в его решении сыграли общие с Ананьевыми жизненные ценности. «Я буду акционером до тех пор, пока банк остается как бренд и юридическое лицо. Для меня это стратегическое решение», — говорил он.

«В детстве на третьем этаже папиного офиса я кидала монетку в фонтан, чтобы прийти еще, — вспоминала его дочь Татьяна. — Видимо, теперь, когда все позади, лимит моих монет закончился».

«Дима был великим человеком»

Белла Златкис, зампред правления Сбербанка: «Дима был великим человеком. В его кабинете можно было одновременно увидеть министров, банкиров, известных ученых. Все они шли к нему каждый день. Он был безусловным авторитетом среди банкиров, да и чиновников. Одним из первых он сделал из советского банка крупный коммерческий банк, который проработал больше 20 лет. Я его очень ценила за мудрость, умение выслушать и подсказать решение, за его великую доброту к людям. Я его просто любила».

Микаил Шишханов, (в 2014 году - президент Бинбанка): «Уход Дмитрия Львовича — большая утрата для меня лично. Мы познакомились в 1994 г., я только набирался опыта работы в банковской сфере. Но с первой минуты нашего общения я понял, что передо мной человек необычайно мудрый, профессиональный, с отменным чувством юмора. Он всегда относился ко мне с отеческой заботой и вниманием. Особенно ценно это было в трудные моменты. Рядом с ним всегда возникало ощущение надежности и основательности».

Ассоциация российских банков (АРБ): «Не стало патриарха российского банковского рынка: банкира, который успешно управлял своим банком более двадцати лет и вывел его в лидеры. Мы понесли большую утрату, потому что Дмитрий Львович не только профессионально вел бизнес, был надежным партнером, но и отличался высокой порядочностью, отзывчивостью и доброжелательностью».

При подготовке материала использовались публикации изданий Forbes, «Коммерсант», «Ведомости», «Эксперт», «Газета.Ru».